Неизвестный Хлыноff. Популярно о важном. Александр Геннадьевич Балыбердин
должны были где-то жить и чем-то питаться, и их планы не удалось бы сохранить в тайне от местного населения. Тот же, кто считает, будто ушкуйники могли сойтись на Летке к началу паводка, просто не знает вятской распутицы, а, узнав, сразу исключит это предположение.
Впрочем, предположить можно что угодно. Например, что зиму перед походом ушкуйники провели в будущем Ношуле или Шестакове. А почему не в Никульчино, Слободском, Вятке, Орлове или Котельниче? Но это будет уже не наука. Однако, что само летописное известие не дает нам таких оснований. Сказано лишь «идоша на низ Вяткою». Как именно ушкуйники попали на Вятку – летопись не сообщает. Не потому ли, что «по умолчанию» для новгородцев и жителей Двинской земли кратчайшим и наиболее удобным путем в центральную Вятку была река Молома. Что подтверждается и нашими изысканиями.
Вообще интерес разбойников к Вятке представляется преувеличенным. Не будем забывать, что целью ушкуйников было не разрушение, а ограбление поселений. В Вятке же, по данным нумизматики, в указанное время денежного рынка еще не было,51 поэтому для разбойников она не представляла самостоятельного интереса. Вчитавшись в текст летописного сообщения, несложно заметить, что главной целью похода 1374 г. были разграбление Булгара и разбой на Волге. Что касается вятских поселений, то они были ограблены по пути, что называется, «транзитом». Неслучайно, летописец замечает, что ушкуйники «пограбиша все Засурие и Маркваш», а Вятку – только «пограбиша». К тому же очевидно, что для самих ушкуйников их поход был, прежде всего, долгой и опасной военной операцией, для успешного завершения которой были важны каждый день и каждый воин. Уклоняться от главной цели пути было безрассудством. Это могло поставить под сомнение успех всего их «мероприятия». Все это в совокупности побуждает нас поддержать мнение Спицына о том, что ушкуйники не поднимались по реке Вятке выше устья Моломы и не грабили поселений в среднем течении реки. Следовательно, второе упоминание о Вятке в летописном известии «и Вятку пограбиша», также относится не к городу, а к реке или местности по берегам реки Вятки.
«Поидоша къ Вятце»
Если в первых двух случаях под словом Вятка упоминается река или местность по берегам реки Вятки, то естественно предположить, что и в третьем случае, под словами «поидоша къ Вятце по суху на конехъ», летописец также имел в виду реку или местность, а не город. Но предположение Эммаусского состояло в том, что, в конце похода, опасаясь преследования со стороны нижегородцев, ушкуйники были вынуждены возвратиться в разоренную ими Вятку, заново возродить и отстроить этот город.52 Проверим это предположение, и чтобы наши размышления не носили характер умозрительного философствования, обратимся к сухому языку цифр и фактов.
Выражение «и шедше взяша Болгары», означает, что город Булгар53 был взят ушкуйниками, что называется,
Хан Н. А. О походе ушкуйников 1374 г.…
Эммаусский А. В. История Вятского края в XII – cередине XIX вв. – Киров, 1996. – С.29.
Н.А.Хан разделяет мнение А.Г.Мухамадиева о том, что это был новый Булгар – «Булгар ал-Джедид» – г. Казань. Мухамадиев А. Г. Булгаро-татарская монетная система. – М.: Наука: 1983, – С.98, 114, 140, 143—144; Он же. Древние монеты Казани. – Казань, 2005. – С.171—172.