Легкие горы. Тамара Михеева

      – Надеюсь, вы с Юрасем не будете никуда сбегать, а то ведь я и выдрать могу! – сказал дед.

      И Юрасю полегчало.

      Бабушка Тася встретила их сурово. Сухо расцеловалась с дедом и Катей, одинаково равнодушно погладила по голове и Юрася, и Динку. Юрась никак не мог понять, к кому относится эта суровость: к нему, сбежавшему из лагеря, или к этой чужой девчонке, которая сразу притихла и оробела, покрепче вцепилась в Катину ладонь.

      «Ничего бы этого не было, – вдруг понял Юрась, – если бы мама не уехала в свою Москву».

      Катя звала пить чай, но Юрась не пошел. Он сел на поленницу у темной теплой стены сарая, закрыл глаза. Поплыли перед глазами круги и пятна, золотые, оранжевые.

      – Дина, Юрась! Чай замерзнет! – кричала Катя.

      Юрась вдруг пожалел эту девчонку: у бабушки Таси не забалуешь. Хотя ей, наверное, не привыкать, после детдома… Юрасю так тоскливо стало, что хоть вой. Как попала Динка в детдом, где ее родители? Может, и живы, может, ее мама тоже собралась второй раз замуж, а Динку – с глаз долой?

      – Дядя Саша звонил твоей маме по телефону, – услышал он совсем рядом Динкин голос, но почему-то не удивился, даже глаз не открыл. – Я слышала, как он с ней разговаривал. Он сказал, что так нечестно и что она должна обязательно приехать и с тобой все обсудить. А что обсудить, Юрась?

      Когда Юрась понял, что дед на его стороне, он все-таки не выдержал и заплакал. Он всхлипывал в ладони, а Динка сидела рядом, положив горячую руку ему на спину и прислонив голову к его плечу. Когда слезы кончились, Юрась сказал сердито:

      – Никому не говори, поняла?

      Динка только кивнула. И Юрась ей сразу поверил.

      Два друга

      Как только Динка приехала к бабушке Тасе, у нее появилось два друга. Первый друг сам выбежал ей навстречу, едва мама толкнула калитку. Разметая воробьев по двору, хлопая ушами, путаясь на поворотах в лапах, летела им навстречу самая смешная собака в мире. Она была тощая и длинноногая, а лаяла так звонко, что Динка зажала уши, а мама засмеялась:

      – Юла, Юла…

      Собака стала ластиться, упала на живот, поползла к дяде Саше, потом к Юрасю, перевернулась на спину, будто просила, чтобы ее погладили, и косила то на маму, то на Динку темными круглыми глазами. Динка засмеялась и погладила Юлу по пузу. Юла тут же вскочила и лизнула Динку в щеку, в нос, в губы.

      – Ну-ну, суматошная, отстань, – сказала, выходя на крылечко, бабушка Тася.