Изнанка белого. Арктика от викингов до папанинцев. Р. А. Алиев
под парусом вверх по Большой Рыбной реке. <…>
Вес лодки был 700–800 фунтов, но она лежала на необычно прочных и тяжёлых санях. <…> Я подсчитал, что вес саней был не меньше 650 фунтов, а может быть, и существенно больше. Вес лодки с санями был около 1400 фунтов, её могли с трудом тащить семь здоровых сильных мужчин. <…>
Но всё это я увидел потом; в лодке было то, от чего мы остолбенели в ужасе. Это были части двух человеческих скелетов. Один из них принадлежал небольшому молодому человеку, другой – крупному, крепко сложенному человеку средних лет. Первый лежал в носу лодки, в настолько повреждённом состоянии, что Хобсон усомнился в том, что несчастный умер именно здесь; крупные и сильные животные, скорее всего волки, сильно повредили кости. <…> Другой скелет сохранился лучше (ни одного из черепов или их фрагментов не нашли, кроме нижних челюстей), он был в одежде и завернут в мех, лежал поперёк лодки, под кормовой банкой. Возле него нашли пять штук часов и два двуствольных ружья, один из стволов каждого был заряжен, и курок взведён, они были прислонены дулом вверх к борту лодки. Можно представить, с каким пристальным вниманием мы исследовали эти печальные находки, сколь тщательно был осмотрен каждый фрагмент одежды, в поисках карманов, записных книжек, журналов или хотя бы имён. Мы нашли пять-шесть небольших книг, это были священные писания и молитвенники, кроме “Векфильдского священника”[57]. <…>
Кроме этого, нашли шпагат, гвозди, пилы, напильники, щётки, дратву, перчатки парусных мастеров, порох, пули, патроны, пыжи, кожаный патронташ, ножи складные и обеденные, иглы, коробки с нитками, запальные фитили, несколько штыковых ножен, превращённых в чехлы для ножей, два рулона листового свинца, короче, множество предметов, поразительно разнообразных, которые современные санные путешественники сочли бы бесполезными, лишним грузом, который, вероятно, и лишил сил людей, тащивших сани[58].
Из провизии мы нашли только чай и шоколад, чаю было немного, а вот шоколада – около 40 фунтов. Только эти продукты не могли обеспечить выживание в здешнем климате; мы не нашли ни галет, ни мяса. <…> Топлива с кораблей не брали, но недостатка в нём не было, у береговой линии было много плавника, и при необходимости можно было использовать вёсла или настил на дне лодки.
На корме мы нашли одиннадцать больших ложек, одиннадцать вилок и четыре чайные ложки, все из серебра; из этих двадцати шести предметов восемь были с гербом сэра Джона Франклина, остальные с гербом или инициалами девяти других офицеров. <…> Самое странное, что были найдены останки только двух человек из двух или трёх десятков, которые, вероятно, составляли команду лодки, не было и могил на равнине вокруг, нужно учесть, что когда несчастные покинули корабли, земля была промёрзшей, и рубить в ней могилы – очень тяжёлый труд.
Я был поражён, обнаружив, что сани направлены на NE, как раз на следующую точку, к которой мы направлялись!<…>
После недолгих раздумий я решил, что люди возвращались к кораблям, только так я мог объяснить то, что в лодке осталось
Роман Оливера Голдсмидта (1766).
Справедливости ради надо заметить, что среди перечисленного Мак-Клинтоком нет ничего, что действительно можно было бы назвать лишним грузом.