Двадцать лет в разведке. Александр Бармин
я.
– Идем, увидишь.
Я наспех оделся, и мы выбежали на пригорок, с которого открывался вид на Бабиковский бульвар. Я ожидал увидеть кавалерийские эскадроны в украинской форме, но с удивлением увидел тысячи саней и подвод, на которых двигались взбунтовавшиеся крестьяне. Толпа крестьян смешалась с солдатами без каких-либо знаков различия. Многие были опоясаны крест-накрест пулеметными лентами, за поясом у многих были гранаты. Эта толпа была вооружена самым невообразимым оружием от мушкетов до примитивных пик. На некоторых крестьянских повозках были установлены пулеметы. В толпе было немало женщин и детей, они маршировали под звуки аккордеона и пели песни. Среди флагов, которые несла толпа, было намного больше красных флагов, чем желто-голубых. Наблюдая, как этот людской поток разливался по улицам Киева, мы поняли, что это было не просто возвращение Петлюры. Это шла крестьянская революция. Левин сообщил мне:
– На левом берегу Днепра Пятаков[9] создал большевистское правительство. Надо пробраться к ним. Там наше место. Ты идешь?..
– Еще бы! – ответил я решительно.
На следующий день мы вместе с толпой сели на поезд, который, казалось, ехал, не имея какого-то определенного пункта назначения. Мы с трудом втиснулись в товарный вагон. Был сильный мороз, но если бы мы развели на полу костер, то могли задохнуться от дыма, а без огня – окоченеть от холода. Неожиданно поезд остановился. Самозваные делегаты побежали вдоль поезда с призывами:
– Граждане, машинист не поведет дальше поезд, если мы не дадим ему две бутылки водки – давайте все, что можете!
Для того чтобы пройти через петлюровские кордоны, нужно было иметь какой-то предлог. Мы, школьники, предъявили свои школьные табели и объяснили, что едем к родителям, которые ждут нас по ту сторону приближающегося фронта. Последние сорок километров мы ехали на паровозе, который двигался в сторону фронта, как раз туда, куда все хотели ехать. Некоторые предусмотрительные люди договорились с машинистом за взятку и ехали на подножках, но я и Левин ехали на паровозном котле, одинаково страдая от холодного ветра и от жара паровоза. Наши ноги были полуотморожены, грудь исхлестана ледяным ветром, а спины обожжены паровозным котлом. Кругом простиралась бескрайняя снежная равнина. Это было ужасное путешествие.
На последней станции нас всех остановил петлюровский офицер.
– Все к чертовой матери назад, – приказал он. Нам пришлось искать другой путь по проселочным дорогам, проходящим вдали от передовой. Нам удалось присоединиться к группе мелких торговцев, которые тоже пытались пересечь линию фронта и возвратиться в свою деревню. Мы ехали с ними на санях по безлюдным дорогам. На пятый день мы проехали Чернигов и оказались совсем близко от расположения красных. Все были очень напряжены, и вдруг кто-то крикнул: «Солдаты!»
К нам галопом приближалась группа молодых парней, вооруженных, но в гражданской одежде.
– Сдавай оружие! – закричал один из
9
Лидер большевистской революции на Украине, один из самых талантливых и влиятельных деятелей советского правительства. Был осужден как «враг народа» на втором московском процессе в 1937 году и расстрелян.