.
7
Лиса видела сон, где ты и кто-то с косой[1]
Морось все усиливалась, и силуэты дальних деревьев уже с трудом угадывались за стеной дождя. С капюшона капало, висящие перед носом капли жутко раздражали своей неторопливостью. Дорога перестала впитывать воду, и под ногами противно хлюпало. Мешок за спиной с каждым шагом становился все тяжелее, хотя я и понимала, что это ощущение субъективно и его вес не мог измениться. Настроение было под стать погоде – хмурое и неразговорчивое. Хотелось обидеться на весь мир, на ледяных, на Создателя. Крепко так обидеться и закрыться в раковине души.
Но у северян было свое мнение на этот счет. Они выдержали получасовую паузу, дали мне пострадать и прийти в себя, а затем приступили к допросу. Вопросы посыпались один за другим. Справа и слева. Не давая возможности взять паузу и подумать.
– Айрин, ты сказала, у тебя есть брат.
– Да.
– Ледяным был твой дед или прадед?
– Дед.
– Твой отец единственный его ребенок?
– Да.
Мои односложные ответы их совсем не смущали.
– Где он сейчас?
Я остановилась, взглянула на Сойку.
– А как ты думаешь? Убивает ваших где-то там. – Я махнула рукой в сторону фронта.
– Брат? – Сойка и не подумал обидеться.
– Там же. Удовлетворен?
– Вполне, – кивнул северянин, стряхнув с капюшона целый ворох сверкающих капель.
Следующий вопрос я пресекла, перехватив инициативу и попросив:
– Расскажите о даре.
Северяне переглянулись.
– Разве тебе не рассказывали? – осторожно уточнил Отшельник.
– Как выяснилось, наши версии отличаются, – горько усмехнулась я.
Мы продолжили путь, деревня приближалась, и в моем мысленном списке вопрос о льолдах передвинулся на первые позиции.
– Дар наследуют лишь женщины, – начал рассказывать Отшельник, – даже если брак смешанный, наша кровь возьмет свое вплоть до четвертого поколения. Поэтому мы никогда не теряем связи с теми, кто покинул горы и уехал в другую страну. И если в браке рождается девочка, примерно в десять лет ее забирают в Ледяные горы.
Теперь понятно, зачем приезжала бабушка на мой день рождения, но абсолютно не ясно, почему я все же осталась в Южной Шарналии.
– Из-за дара?
– Да. Люди боятся смерти, они считают дар ледяных темным, хотя все что мы делаем – удерживаем смерть в ее естественных рамках.
– Как?
Отшельник замолчал. Дождь все так же монотонно барабанил по капюшону, однако стена воды стремительно редела, а вдалеке на небе показались просветы. Ветер усилился, и деревья недовольно скрипели, качая ветвями и обдавая нас водопадом капель. Желтые и красные листья ложились на дорогу. Холодало, но мне почему-то становилось жарко. Занятно ощущать себя частью сказки.
– Я хотела спросить, каким образом вы управляете мертвыми.
– Айрин, ты чем слушала? – рассердился вдруг
Группа 25/17. «Зима-мама».