Кровная месть. Питер Джеймс
у меня в отношении его имеются определенные планы. Я хочу использовать его в своем следующем фильме. Так что это не любовное приключение.
– Как вы сказали, его зовут? Майкл? Значит, бедняге Майклу отводится в вашем эксперименте роль подопытного кролика, верно? Вы хотите проверить, каково вам будет с другим мужчиной?
– Нет! Все не так просто!
– Объясните, что вы имеете в виду.
– А как далеко, по-вашему, все это может завести, Максина?
– А сами-то вы как думаете?
– Не знаю. Понятия не имею. Вполне возможно, что одним свиданием дело и закончится, никакого продолжения не будет.
– Вы уверены, что вас не влечет к этому мужчине?
– Да вы, похоже, на меня давите!
– Угу! – Максина кивнула. Решительно и добродушно. – Аманда, я хочу услышать ваш ответ. Вы уверены, что вас не влечет к этому мужчине?
– Я вам отвечу на следующей неделе.
16
Без четверти шесть Джастин Флауаринг оставил свое рабочее место в редакции «Милл-Хилл мессенджер», ничего не сказав редактору в надежде к ночи удивить его скандальной историей об актрисе Глории Ламарк.
Он засунул в рот жевательную резинку и направился туда, куда ему велел по телефону незнакомец. Его маршрут лежал через промышленную зону, бо́льшую часть которой занимали ремонтные мастерские лондонского таксопарка, за ними начинался расположенный под железнодорожным мостом туннель.
Дойдя до середины туннеля, Джастин остановился, как ему и было сказано, прислонился спиной к стене и, жуя резинку, задумался о своей карьере. Ему было девятнадцать, и он уже целый год подрабатывал в газете. Он мечтал стать спортивным журналистом и, может быть, даже известным комментатором, как его кумир Дес Линам. Джастин был юноша высокий, мускулистый, спортивный. Он надеялся, что после встречи с таинственным незнакомцем успеет вернуться в редакцию, закончить статью и захватить последние полчаса тренировки – он играл в футбол.
Джастин увидел приближающуюся машину, а за ней – фургон. Посмотрел на фургон, но тот, сверкнув красным кузовом, проехал мимо. Машины двигались плотным потоком, но белого фургона среди них не было.
Он снова подумал о странном, очень высоком человеке – сыне Глории Ламарк, который так разозлился на него сегодня на похоронах; как этот тип раскричался, когда Джастин попытался задать ему несколько вопросов о матери, можно подумать, репортер должен был вызубрить всю ее биографию.
Может, и надо было выучить. Хотя, вообще-то, он попытался узнать что-нибудь об актрисе, перед тем как ехать на похороны, даже на ее сайт зашел.
Юноша увидел еще один фургон. На сей раз белый. Напрягся, подошел к краю тротуара. Водитель мигнул поворотником и притормозил. На нем были бейсболка и темные очки. В темноте салона разглядеть его лицо не представлялось возможным.
Джастин сел и захлопнул дверь. Водитель протянул руку.
– Привет! – Голос его показался репортеру знакомым.
Когда их руки соединились, Джастин почувствовал легкий укол в ладонь, словно комар укусил. Водитель твердо сжал его руку, не желая отпускать. Джастин