Ислам. Цивилизация, культура, политика. Майсем Аль-Джанаби
rel="nofollow" href="#n_128" type="note">[128], Суфйан ас-Саури[129], Идрис аш-Шафии[130], Ахмад ибн Ханбал[131] и Дауд ал-Исфахани[132], разум не утратил своей реальной силы, а лишь был принижен настолько, что стал второстепенным по сравнению с Писанием. Типичная формулировка такого соотношения встречается у аш-Шафии: «Если вы найдете мне доктрину или найдете известие, расходящееся с моей доктриной, то знайте, что моя доктрина – это известие».
Будет неверным подход к этой идее на основании представлений современной политической культуры и установившихся научных принципов. Идея, выдвинутая аш-Шафии, может сделать старые доктрины объектом сотнесения с новыми «истинными известиями и текстами». Однако эти «известия и тексты» не могут быть бесконечными, следовательно, сама идея в тупике. Но этот тупик ликвидируется, если взглянуть на его принцип как на способ узкорационалистического и практического подхода к текстам, подлежащим постоянному толкованию. Вместе с тем подобный вывод не является плодом консервативной позиции хиджазских ретроградов; это итог его преломления в духовных силах живой, растущей культуры, основоположение и осмысление которых шире и универсальнее, чем любые священные тексты, неизбежно страдающие ограниченностью.
Такая позиция достигла своей наиболее абстрактной теоретической кульминации лишь после того, как «люди мнения» начали активные дискуссии, как это можно заметить у Абу Ханифы[133], Абу Юсуфа ал-Кади[134] и других. Свободу мнения в обращении с Писанием они сделали необходимостью, а различие мыслей – свободой. Поэтому Абу Ханифа не мог повторить высказывание аш-Шафии и утверждал: «Лучшее, чего он достиг, – то, что он способен судить по своему собственному мнению. Тот, кто способен на другое, имеет свое мнение, а у нас – свое мнение». Как видно, разум стал действенным и активным в обращении с Писанием.
Однако полностью такая позиция была сформулирована лишь в постулатах систематизированной теоретической мысли муталитской школы калама. Основные принципы мутазилитской мысли предопределили общую направленность их взглядов и позиций в вопросе соотношения разума и установления. Общие принципы, на которых сошлись мутазилиты, – это идея способности человека творить как добро, так и зло. Бог творит лишь доброе и справедливое, ибо Его мудрость обязывает соблюдать интересы Его рабов. Основы знания и благодарность за благодать обязательны уже до появления писания, добро и зло следует познать разумом[135]. Так, мутазилит ал-Аллаф[136] выдвинул идею обязательности знания Бога для совершеннолетнего верующего по указанию, а не умом; он должен знать благо благого и отвратительность отвратительного, совершать добрые дела – быть искренним и справедливым – и избегать отвратительного – несправедливости и лжи[137]. Эту идею разделял ан-Наззам, сказавший, что мыслящий человек, если он разумен и способен
Суфйан ас-Саури (716–778) – известный религиозный авторитет, основатель ныне исчезнувшего толка.
Аш-Шафии (767–820) – основатель одной из основных юридических школ ислама. Родился в палестинском городе Газе в семье военачальника. Учился у Малика бен Анаса. В какой-то степени влияние на формирование мировоззрения аш-Шафии оказала система Абу Ханифы. Шафиитский мазхаб основан на доказательствах из Корана и Сунны, а также на методах иджма и «суждению по аналогии». У аш-Шафии был оригинальный подход к извлечению доводов из Корана и Сунны. В нем синтезированы элементы учения ханафитов и маликитов. Благодаря усилиям имама Шафии Сунна была признана многими учеными в качестве второго после Корана источника в фикхе.
Ахмед ибн Ханбал (780–855) – богослов, факих, основатель ханбалитского мазхаба. Он отрицал возможность рационалистического объяснения догматов веры, призывал к необходимости возврата к порядку, царившему при Пророке (С) и первых поколениях его последователей. Особое внимание в сочинениях Ахмеда ибн Ханбала уделено разработке собственной позиции относительно нововведений, согласно которой все нововведения, не имеющие обоснования в Коране и хадисах и не подтвержденные согласным мнением первых трех поколений мусульманских авторитетов, должны быть осуждены. Ибн Ханбал отказался признать одну из главных идей мутазилизма – сотворенность Корана. За это его подвергли бичеванию и заточили в тюрьму. Он считал допустимой религиозно-политическую борьбу и призывал в случае вовлечения в смуту до конца отстаивать исповедуемые взгляды. Богословы, по его мнению, должны воздействовать на правителя.
Дауд ал-Исфахани (818–884) – известный мусульманский факих, основатель захиритского толка.
Абу Ханифа ан-Нуман (688–767) – основатель и эпоним одной из основных правоведческих школ ислама – ханафитского толка. Абу Ханифа является первым систиматизатором фикха, разработавшим методику использования рациональных принципов суждения по аналогии и предпочтению при решении правовых вопросов. Он обосновал возможность использования норм обычая как одного из источников права. Политические взгляды Абу Ханифы характеризуются тяготением к легитимному принципу верховной власти, находящемуся под всесторонним контролем мусульманской общины.
Абу Юсуф ал-Кази (731–798) – видный исламский законовед, один из наиболее известных учеников Абу Ханифы. Основные его работы: «Китаб ал-Харадж» – о налогах и экономике, «Адаб ал-Кади» – о правилах поведения для судей.
Аш-Шахрастани. Ал-Милал ва-н-Нихал. Т. 1. С. 45.
Ал-Аллаф (749–849) – крупнейший представитель басрийской школы мутазилитов, их идейный наставник, блестящий полемист. Родился в Басре, его дом находился в квартале торговцев кормом для скота, отсюда и его прозвище ал-Аллаф. В 818 г. перебрался в Багдад, умер же в Самарре в 849 г. в возрасте более ста лет. Ал-Аллаф – автор шестидесяти сочинений, преимущественно полемического характера. Его опровержения были направлены как против других религий (иудаизма, христианства, зороастризма), так и против различных течений и школ внутри ислама (антропоморфистов, джабаритов, мурджиитов и др.). Ал-Аллаф много дискутировал с зороастрийцами, манихеями.
Аш-Шахрастани. Ал-Милал ва-н-Нихал. Т. 1. С. 52.