Вирус лжи. Алла Полянская
коммуналки повергал его в отчаяние – общие «удобства», общая кухня… И тут вдруг приятельница, работающая риелтором в одном из агентств, позвонила ему: продавалась «гостинка», и не где-нибудь, а практически в центре города, мало того, это была хоть и маленькая, но почти отдельная квартира – с крохотным закутком под кухню, с ванной, в которой помещались толчок и душ, и даже маленький нелепый балкончик был.
– А почему так дешево?
– Соседи там… – Лина вздохнула. – Короче, этот дом – настоящая «воронья слободка». Соседи как на подбор – склочные, скандальные, агрессивные маргиналы. Ссоры, драки, поножовщина. Но дверь в квартиру бронированная, по периметру звукоизоляция, а это, ты же понимаешь, не просто так. Но цена, Олег, цена бросовая. Тем более ты днем на работе, а ночью они тихие – этажом ниже живет опер из ближайшего полицейского участка и его боятся все без исключения. Ну, так хозяин говорит. Я квартиру видела – длинный коридор, твоя дверь почти у входа с лестницы. То есть тебе не надо будет проходить мимо соседских дверей. Правда, комната крохотная, всего пятнадцать метров, но зато кухня есть и ванная, ремонтик неплохой и даже небольшой балкон. Этот дом строили когда-то для молодых специалистов сталеплавильного завода, еще в пятидесятые, потом, правда, заселили туда простых рабочих, потом вообще дом отдали на баланс города и поселили не пойми кого, но если тебе интересно…
Олегу было интересно. Склочные соседи? Да черт с ними, плевать, его и дома-то никогда не бывает.
Вот только все оказалось совсем не так просто, как он думал.
В первый же день, когда грузчики занесли в его новый дом ту немногую мебель, что Олег взял из родительской квартиры, в дверь постучали. Помня предупреждения Лины о том, что за соседи ему достались, Олег с опаской открыл бронированную дверь. За ней в полутемном коридоре переминался с ноги на ногу тощий мужичонка – небритый, в клетчатой замызганной рубашке и вытертых джинсах.
– Слышь, сосед, одолжи пару сотен.
У Олега после переезда оставалось не так много денег, и одалживать их непонятно кому он не собирался, но не хотел сразу же прослыть сквалыгой, а потому молча вытащил бумажник и протянул мужику две купюры. Тот радостно кивнул и, пробормотав что-то насчет «как-нибудь обязательно верну… на неделе, а уж через месяц точно…», испарился. Олег понимал, что плакали его денежки, но сумма была невелика, и он тут же забыл о незваном госте – надо было обустраиваться на новом месте. Он чувствовал себя Робинзоном, который по ошибке добрался не до того острова. Необитаемый оказался двумя милями дальше на зюйд-ост.
Но именно этот эпизод определил его отношения с соседями – никаких контактов, никаких разговоров и никогда не открывать дверь, кто бы ни стучал. Вникать, участвовать и просто смотреть на то, как местный бомонд ведет светскую жизнь, он не хотел.
В тот день он расставил мебель: свой диван, стол и шкаф, комод из маминой спальни, часть серванта с маминой хрустальной посудой и двумя сервизами