Страна коров. Эдриан Джоунз Пирсон
плохо?
– Ну, быку-то, может, и отлично – да и, возможно, телкам. Но это еще и как-то скверно. Наверное – и так, и эдак.
– Ну вот, вы опять…
– Именно! Видите, как оно все со мной. Если я дылда среди коротышек и коротышка – среди дылд, то вообще-то я ни то и ни другое. И в этом-то смысле я ни практичен, ни идеалистичен. Ни подлинен, ни фальшив. Ни федералист, ни республиканец. Для Запада я Восток, а вот для Востока я – Запад. И все это означает, что на самом деле я вообще ничто. Я вообще нигде. И вот поэтому-то у меня такое томленье стать чем-то во всей полноте. Чего б не отдал я, лишь бы стать или дылдой, или коротышкой! Быть логичным или интуитивным. Быть бесконечно сложным или бесконечно простым. Иметь возможность сказать без малейших колебаний, что я – то или я – сё. И при этом – то или сё целиком. Чистота, Рауль, – вот чего я для себя ищу! Чистоты!
Рауль кивнул и собрался было заговорить. Но меня уже захватил поставленный вопрос. И потому я продолжал:
– К примеру, возьмем вас, Рауль. Есть то, что вы просто есть, так? То, что вы собой представляете, не слишком об этом задумываясь. Никто не стал бы спорить с тем, что вы высоки, или что вы логичны, или элегантны, или европеоидны, или привлекательны для представителей противоположного пола…
– Я не европеоиден!
– Но вы же привлекательны для представителей противоположного пола?
– Я шикарен, да.
– Ну и вот. И все это хорошо, Рауль. Это позволяет вам целенаправленно двигаться вперед. Ваши жизненные решения зиждутся на данных. Ваши процессы можно воспроизвести заново. Вы сумели соразмерить свои цели, задачи и измеримые итоги так, чтобы они поддерживали вашу миссию пребывания на этой земле. Все у вас действует в безупречной гармонии, как те баллады, что вы поете. Наверное, я вот о чем, Рауль: ваша жизнь обладает предназначением и действенностью. Она сообразна и управляема данными. Если б вы стремились к аккредитации, вы, без сомнения, получили бы от своих аккредиторов блистательные характеристики вместе с полным шестилетним подтверждением. А я… ну… другой.
Рауль попытался задать еще один вопрос, но мы уже сворачивали с шоссе на пыльную грунтовку. Автобус остановился перед большой вывеской, приветствовавшей нас на ранчо «Коровий Мык» («Где сходятся мясо и мык», гласил знак), и остановился, урча мотором, а доктор Фелч встал и схватился за микрофон. Щелкнул выключателем. Динамики запищали от самовозбуждения.
– Эта штука работает? – сказал он. – Вы меня слышите?
– Мы вас слышим! – заорали все мы.
– Хорошо. Если посмотрите в окно – увидите, что мы въезжаем на ранчо «Коровий Мык». Тем из вас, кто не знаком с уникальной историей Разъезда Коровий Мык, интересно будет узнать, что ранчо «Коровий Мык» было первоначальной скотоводческой фермой, вокруг которой и вырос городок Разъезд Коровий Мык. Ранчо основали на заре прошлого века, и в пору своего расцвета оно кормило полстраны. И под этим, разумеется, мы имеем в виду ту половину страны, которая ест мясо…
Автобус