Атлантикс. Максим Витальевич Милосердов
эксперименты, призванные рядом с дряхлеющим человечеством путем направленного отбора и генетической коррекции создать расу новых людей – физически крепких, способных к регенерации и не боящихся экстремальных температур новых господ с огромным мозгом и потенциалом для дальнейшего развития. И я был одним из таких людей – могущественных атлантов. Даже сейчас – инвалид с поврежденным мозжечком и срезанной корой, я превосходил самого умного представителя деградировавшего человечества!
Вихрь воспоминаний нарастал. Мы тоже не были едины – жители Шамбалы и Атлантиды – древняя элита, контролирующая мир большой Земли, противопоставила себя молодым атлантам Антарктиды и Тихого океана. При этом если лемурийцы белого континента были довольны своим уединением, то пангейцы новой Океании были готовы бросить вызов установившемуся мировому порядку. Споры, впрочем, носили лишь характер дискуссии о будущем мира. Бессмертие и физическое совершенство изменили наши потребности. И если мировая элита, основавшая Шамбалу два столетия назад и построившая Атлантиду для контроля за разумом человечества, мечтала только о консервации своей власти, то генетически усовершенствованным потомкам цели отцов были чужды. Мы стремились к развитию, к пределу могущества человеческого гения, а что делать с большим человечеством – нашим младшим слабоумным братом – проблема эта стала вопросом морали.
– Сильнее доктор! Мощнее импульсы! – произнёс я, на миг вынырнув из калейдоскопа воспоминаний.
«Ты слишком мягкосердечен», – смеётся мне в лицо молодой атлант.
Мы несемся не более чем в метре над океанской гладью мимо военных кораблей землян. Мы невидимы для военных, чей мозг получил приказ не замечать чёрные тарелки – патрульные и прогулочные корабли станции электронного слежения «Атлантикс».
«Ты станешь жестоким, доведись тебе провести пару месяцев среди узколобых. Если, конечно, они не убьют тебя».
«Они тоже люди».
«Они – механизмы», – смеётся мой спутник – Астор – генетически модифицированный лемуриец. Красавец, способный спать на снегу и голодать месяцами. В Асторе осталось слишком мало человеческого. Он уже даже не атлант.
Я вынырнул из воспоминаний весь мокрый от напряжения. Пожалуй, не следует рассказывать доктору Альберту обо всём, что открылось мне. Контрольный центр «Атлантикса» через биочип просто заблокирует восприятие его мозгом сведений о параллельной цивилизации. После такого рассказа даже восхищающийся моим мозгом доктор сочтёт меня ненормальным. Шутка ли – предположить наличие невидимок, чьи прогулочные катера запрещают самым мощным военным системам землян распознавать себя!
Зато теперь я вспомнил себя – я – атлант. Один из десяти миллионов боголюдей Шамбалы, Лемурии, Пангеи и форпоста в мире большой Земли – Атлантиды. Я – один из властелинов этого мира, размышляющий о судьбе десятимиллиардного человечества. Иронично, но сейчас я оказался пленником милосердия