Мария Башкирцева. Дневник. Мария Башкирцева

      Я часто стараюсь понять, что это такое, что как будто стоит совсем передо мною и в то же время скрыто от меня – словом, истину. Все, что я думаю, чувствую, это только внешнее. Ну вот, я не знаю, но мне кажется, что ничего нет. Например, когда я вижу герцога, я не знаю, ненавижу я его или боготворю; я хочу войти в мою душу и не могу. Когда я решаю трудную задачу, я думаю, начинаю, мне кажется, что я достигла, но в ту минуту, когда я хочу все соединить, все исчезнет, все теряется, и моя мысль уходит так далеко, что я только удивляюсь и ничего не понимаю. Все, что я говорю, не есть еще моя сущность, мое существо; у меня их еще нет. Я вижу только внешним образом. Остаться или идти, иметь или не иметь – мне безразлично; мои печали, мои радости не существуют. Только тогда, когда я представляю себе маму или Г., любовь наполняет мою душу. И вот это последнее тоже мне кажется непонятным; когда я размышляю об этом, я как в тумане; я ничего не понимаю.

      Есть люди, которые говорят, что муж и жена могут позволять себе развлечения и в то же время очень любить друг друга.

      Это ложь; они не любят друг друга, так как, раз молодой человек и молодая девушка любят друг друга, разве они могут думать о других? Они любят друг друга и находят в этом совершенно достаточно развлечения. Один взгляд, одна мысль о другой женщине показывают, что уже не любят более ту, которую любили. Потому что, еще раз, если вы любите и вас любят, можете ли вы думать о любви к другой? Нет. Итак, к чему ревность и упреки? Можно поплакать, но надо утешиться, как о мертвом, сказав себе, что никто не может помочь. Раз сердце полно одной женщиной, в нем нет места другой; но как только оно начинает пустеть, другая входит в него – с той самой минуты, как вложила туда хоть кончик мизинца.