Другой взгляд на воспитание. Практическое руководство. Максим Бодиков
еще 5 бедолаг, которые тоже оказались стажерами, в августе был законный и долгожданный отпуск. Свой же я отгулял еще в июле.
Весь август я добросовестно готовил ребят, которые только-только поступили в военный университет к принятию военной присяги.
Сентября я ждал с удовольствием, с широко открытыми глазами. Жизнь должна была измениться и пойти по-новому. Из Америки должна была вернуться моя девушка, которая на все лето уехала туда работать по студенческой программе. У нас должно было появиться время, чтобы быть вместе, которого так не хватало, когда я жил в казарме. Видеться мы с ней могли только на занятиях и в нечастые курсантские увольнения. Да и саму казарму я должен был покинуть и начать жить дома. Можно было бы помогать маме и, вообще – почувствовать себя более свободным.
За неделю до конца августа мне вдруг сказали, что у меня, лучшего на курсе, пять задолженностей за несданные зачеты и экзамены, и ставится вопрос о моем отчислении.
Дело в том, что в июле, когда я был в своем законном каникулярном отпуске, в который меня отправило руководство факультета, все мои военные однокурсники учились и осваивали основы военного дела.
Перед тем, как отправлять меня в отпуск мне сказали, что вопрос со сдачей зачетов по военным дисциплинам решат за меня сами. А в конце августа выяснилось, что не решат. Поскольку предметы я не учил, и даже конспектов почитать было неоткуда, то два из этих предметов я не сдал трижды, что неминуемо должно было привести к моему отчислению. Особенность отчисления курсантов военных учебных заведений до четвертого курса заключается в том, что после отчисления вчерашний курсант автоматически попадает служить в армию рядовым солдатом на тот срок, который он еще не дослужил.
Вопрос с моим переездом домой тоже решался сложно. Начальник факультета решил, что все будут жить в общежитии в не зависимости от того, имеется ли возможность проживать с родителями дома. Но, поскольку мои курсовые офицеры были уверенны в том, что меня отпустят жить домой, то места для меня в общежитии не заказали.
Получалось, что мои однокурсники будут жить в общежитии, а я – в казарме.
Кроме всего прочего моя девушка, приехав из Америки, сообщила мне, что нам нужно расстаться, что все время, пока мы встречались, в штатах у нее был парень, он ее любит, да и ездила она к нему.
По всем фронтам был полный облом. Недели на две я оказался в полнейшей депрессии: ничто меня в жизни не радовало, потому что все было плохо и радовать ничего не могло. Я днями без перерыва прокручивал в голове ситуацию, в которой оказался и выхода из нее найти не мог.
С депрессией и вообще со стрессовыми ситуациями есть интересная физиологическая особенность: через некоторое время пребывания в состоянии сильного эмоционального напряжения организм истощается. Во многом, это как с мышцами: после сильной нагрузки они автоматически расслабляются. И, похоже, что я просто измотал свою нервную систему: больше я не мог "грузиться" и думать