Джон Лоу. Игрок в тени короны. Уильям Гаррисон Эйнсворт
но леди Кэт важно покачала головой и сказала:
– Нет, вы правда должны извинить меня, Белинда. Ни бриллианты, ни платья, ни старый китайский фарфор, хотя я страстно люблю все это, не могут прельстить меня сегодня. У меня страшно болит голова, – прибавила она, прижимая кружевной платок к белоснежному лбу.
– Ваша головная боль, должно быть, появилась внезапно, моя милая? Вы не жаловались на нее за завтраком, – заметила Белинда недоверчиво.
– Она пришла только что, – промолвила леди Кэт довольно выразительно.
– Может быть, вы позволите мне прописать вам что-нибудь? – спросил Уилсон. – Или, вероятно, мистер Лоу сумеет найти какое-нибудь целебное средство.
– Пожалуйста, понюхайте это, – сказал Лоу, вынимая небольшой серебряный флакон и передавая его Кэт.
– Да, это оживляет, – ответила она. – Но я остаюсь при своем решении, Белинда. Вы сумеете очень хорошо повеселиться и без меня.
– Попытаюсь, если вы в самом деле не поедете, – произнесла Белинда. – Но должна сказать вам, что вы удивительно нелюбезны.
С этими словами она вышла. Уилсон вышел вместе с нею, оставив Лоу и леди Кэт вдвоем наедине.
– Мне очень жаль, что вы чувствуете себя плохо, – заметил Лоу, заняв место подле нее. – Но я никогда по вашему лицу не мог бы догадаться, что вы нездоровы.
– Наружность обманчива, мистер Лоу, – возразила холодно леди Кэт. – Я очень мало доверяю ей.
– Вы удивляете меня – я считал, что вы хорошо умеете читать мысли на чужом лице. Со своей стороны, я убежден, что могу узнать нрав человека с одного взгляда.
– Весьма завидная способность! Хотелось бы обладать ею, – сказала леди рассеянно. – Мне очень любопытно узнать, что вы думаете обо мне?
– Я мог бы сказать, что вы обладаете тысячью прекрасных качеств и немногими недостатками, столь обыкновенными для дочерей Евы. Вы искренни, великодушны, сострадательны, сердечны, преданны в дружбе, не осмелюсь сказать – и в любви. Но, но…
– Но что? – воскликнула она с заметным одушевлением. – Пожалуйста, не скрывайте темных пятен картины.
– Ну, в вас нет темных пятен. Я хотел сказать, что вы очень склонны к ревности.
– Да, вы правы! Я не могу притязать на прекрасные качества, которые вы приписываете мне, но по опыту знаю, что ревнива. Однако моя ревность очень кроткого свойства: никогда, я думаю, она не обнаружится столь ужасно, как страсть, которую изображают на сцене. Я никогда не отравлю неверного супруга и не буду пытаться убить его. Впрочем, такие вещи происходят и в действительной жизни.
– Но в наше время нечасто, – заметил Лоу с усмешкой. – Мы слишком рассудительны, чтобы позволять себе дойти до таких нелепых крайностей. Общество значительно уменьшилось бы, если бы каждая жена прибегала к таким преступным средствам для того, чтобы избавиться от неверного супруга. Я уже не говорю о том, что произошло бы, если бы и мужья поступали так же жестоко со своими женами. К счастью,