Интервенция США в Доминиканской республике 1965 года. Николай Платошкин
в сельскохозяйственное производство, а скупал земельные участки в городах, потом реализуя их с прибылью.
Между тем брак с Бьенвенидой дал трещину уже через год, когда Трухильо увлекся молоденькой Марией де лос Анхелес Мартинес (прозванной «ла эспаньолита» – «испаночка»). 5 июня 1929 года Мартинес родила Трухильо наследника – Рафаэля Леонидаса Рамфиса, получившего третье имя в честь персонажа оперы Верди «Аида». В 1935 году Трухильо официально развелся со второй женой и женился на Мартинес. При этом бывшая супруга продолжала оставаться любовницей диктатора. Третья жена родила президенту любимую дочь Анхелиту (в 1939 году в Париже) и сына Радамеса (1942 год), также названного в честь героя «Аиды».
Семейная жизнь, однако, только разжигала страсть диктатора к чужим женам и просто красивым женщинам. В 1937 году у диктатора начался роман с Линой Ловатон Питталугой, родившей ему дочь и сына.
После свержения Васкеса в феврале 1930 года Трухильо был фактическим хозяином страны. Избирательная кампания проходила в атмосфере террора и запугивания всех несогласных. В акциях устрашения участвовали бывшие подельники Трухильо по банде «42» под командованием ставшего майором армии бандита Мигеля Анхеля Паулина. Американский посланник Кертис сообщал, что группы вооруженных военнослужащих, одетых в гражданское, наводнили страну и не дают оппозиции вести нормальную предвыборную кампанию. По словам Кертиса, вместо митингов и встреч с избирателями доминиканская предвыборная кампания 1930 года характеризовалась «убийствами, грабежами, нападениями и бесчинствами»[147].
Кертис однозначно полагал, что «выборы под дулом винтовок» не могут быть признаны легитимными. Однако в Вашингтоне были явно иного мнения. Госдепартамент считал, что если США не признают режим Трухильо, то в стране якобы воцарится анархия, а это будет плохо для американских коммерческих интересов на острове: либо власть будет контролировать Трухильо, либо – никто («nobody's control»). США считали, что пока пусть и одиозный и антидемократический режим выполняет определенные условия (главным образом, не мешает американским предпринимателям выкачивать из Доминиканской республики прибыль), то его надо признавать.
Кертис продолжал слать в Вашингтон депеши почти умоляющего характера, призывая не признавать режим Трухильо, режим «предателей и демагогов», «нарушающих свободы доминиканского народа оружием, созданным в период оккупации» (имелась в виду Национальная гвардия)[148]. Он справедливо указывал, что признание наглой фальсификации выборов подорвет не только его личный престиж в Доминиканской республике, но и авторитет США в целом.
Американская дипмиссия сообщала, что улицы Санто-Доминго полны слухов и разговоров о грядущей «революции» против Трухильо. Стоило американцам хотя бы намекнуть, что они не признают «выборов» 1930 года, как все оппоненты Трухильо поднялись бы против него с оружием в руках. Однако британская миссия в Санто-Доминго
147
148