Заххок. Владимир Медведев
Джахонгир поймал мой встревоженный взгляд.
– Выхлоп. Грузовик проехал.
Пока я придумывал шутку, чтобы скрыть смущение, он понимающе улыбнулся и кивнул на мой кофр:
– Коллега?
– Вроде того.
Я шагнул к нему и назвался. Подошли два спутника Джахонгира.
– Ахмад, – представился долговязый, оператор, судя по камере в руках.
– Он наш Би-би-си, – пояснил, ухмыляясь, второй.
И без объяснений было понятно, что он шофёр съёмочной группы. Я давно заметил (а в Таджикистане это проявляется особенно ярко), что всех водителей окружает особый ореол значительности. Кого бы ни возил шофёр, он всегда держится немного в стороне, словно бессознательно подчёркивая свою второстепенность, социальную подчинённость и, вместе с тем, превосходство над пассажирами. Но эти трое выглядели сплочённой, дружной командой.
Мы пожали друг другу руки, и Джахонгир спросил:
– Бывал прежде в Таджикистане?
– Приходилось. Сейчас приехал к Сангаку, взять интервью.
– Олег, оказывается, вы наш конкурент, – сказал Би-би-си. – Мы тоже Сангака снимать будем. Завтра утром он в Пяндже с беженцами встречается.
– Мне на сегодня назначил, – сказал я. – На два часа.
– Подброшу тебя в штаб, – сказал Джахонгир. – Надо туда заглянуть, разведать, что и как. Подожди, только аппаратуру в номер закинем.
Я взял у красавицы ключ, перекинул кофр с фотокамерой через одно плечо, сумку через другое и подхватил с пола моток кабеля.
– Олег, не берите! Тяжело. Мы сами отнесём, – всполошился Би-би-си.
– Да, ладно… Помогу, – и я потащил кабель к лестнице.
Штаб Народного фронта размещался в здании бывшего обкома партии. Мы вошли в просторную приёмную, обставленную с провинциальной обкомовской роскошью. Слева – дверь, обитая, как принято, стёганной кожей. Рядом стол, а за ним – молодой человек в аккуратно отглаженном камуфляже. Адъютант или секретарь. Поодаль ждали приёма просители: крестьяне окрестных сел, горожане, старухи… Народный фронт – единственная реальная власть в городе.
Мы подошли к столу адъютанта. Он встал и не без энтузиазма, но с достоинством пожал руку Джахонгиру. Репортёра в штабе хорошо знали. Я протянул редакционное удостоверение. Адъютант внимательно его изучил, вышел из-за стола и скрылся за кожаной дверью. Вскоре вернулся:
– Подождите, скоро примет. Но долго не говорите. Сегодня его японское телевидение снимает.
– Ишь ты! – присвистнул Джахонгир. – Какой канал?
– Не помню, трудное слово. У меня записано.
– Будь другом, глянь.
Адъютант замялся:
– Подожди, позже скажу.
– Государственная тайна?
– Э, секрета нет. Просто, понимаешь… – начал было мямлить адъютант, но вдруг махнул рукой: – А, ладно. Сейчас посмотрю.
Перед ним на столе лежал поверх бумаг короткий автомат. Должно быть,