Опасные@связи. Сергей Соловьев
каталоги», как их здесь называют. Но за этим что-то кроется, иначе зачем бы он заказывал «169 любовных игр» (заметьте, 169=13×13), или «Путеводитель по эрогенным зонам человека» – я не вполне понимаю точный смысл который здесь вкладывается в греческие слова. Не то чтобы в нашем нынешнем состоянии меня могли интересовать практически какие-то эрогенные зоны, но мой разум заинтригован, и, кроме того, если мы разберемся в этом небольшом курьезе, нам будет легче понять наших потомков, и, в конце концов, решить, чего же мы хотим от Пенни.
Вперед, виконт, за дело! Я хочу, чтобы мы смогли задать ей правильные вопросы, поскольку новый шанс нам может и не представиться.
16. От в. де В. к м. де М
Вы все та же, маркиза! Ваша маленькая находка – письмо от Пенни к Лоре – кажется мне весьма интересной. Вы говорите, что у Брайена кучерской жаргон – возможно. – Однако я знал одного бретера, который бранился не меньше, и куда более изобретательно. Существуют ли еще дуэли? И ко мне вы чрезмерно суровы. Я не собирался пренебрегать Брайеном с Лорой. Скажите, зачем же мне было вам показывать все козыри сразу? Я хотел вас поразвлечь и переводил с английского один более сложный текст. Что вы думаете о таких стихах (их прислал Пенни ваш – или ее – Гарри). Они кое-что говорят о характере одного из наших актеров.
Я пришел к тебе, я увидел порог,
Я упал на ступени,
Но позвонить не мог,
Потому что ночь бушевала во мне —
Какая-то плесень цветная светилась
на твоей стене.
И к холодным ступеням
Долго
Прижимал я висок.
А потом, когда я силы в себе нашел,
Я просто встал и ушел.
И долго петлял я,
идя
по ночным дорогам домой,
И черною пеной
вскипал во мне ночи прибой.
Что с того, что ты не со мной!
Я дорогу найду,
Я до рассвета приду
К холодному очагу,
Но я – раздую огонь
И снова буду собой…
Что вы скажете об этом? Что бы сказал об этом стилист Буало? Пока вы думаете, я займусь Гарри.
17. От м. де М. к в. де В
Я скажу, окей, виконт. Спасибо за сырой материал. (Вот видите, я постепенно привыкаю к выражениям, которыми пользуются нынешние поколения.) Не думаю, что нам нужно загадывать друг другу загадки. По-моему, вы просто ленивы и хотите, чтобы я во всем разбиралась за вас. Ну хорошо.
Итак, что же мне сказать о бедном Гарри? (Даже если стихи не его – это он выбрал их, чтобы послать Пенни.)
Прежде всего, по сравнению с поэтами нашего века, автор очень смело обращается с предметами неодушевленными. Изголодавшись по пяти чувствам, я, поверьте, наслаждаюсь такими строчками, как «плесень цветная светилась на твоей стене…», «к холодным ступеням долго прижимал я висок». А «черная пена» ночи! При нашей теперешней неизбалованности и самые простые слова вызывают приятные воспоминания: «увидеть порог», «позвонить», «раздуть огонь». Вспоминаешь,