Война роз. Воронья шпора. Конн Иггульден
своих владений, не сомневаюсь. Джордж может вывести на поле две-три тысячи человек или даже больше. Как тебе известно, Уорик может сделать то же самое, не обращаясь к союзникам и не поднимая народ по графствам. A кроме того, нас застали врасплох.
– Однако Йорк совсем недалеко от нас, брат мой! – проговорил Эдуард, стараясь, чтобы слова его звучали уверенно, хотя пальцы пьяной гульбы еще стискивали его разум. – Однажды я уже обращался к ним.
Вместо того чтобы вступить в спор, Ричард Глостер ощутил обиду и смятение брата и продолжил уже более мягким тоном:
– Да, Эдуард, они придут сюда именем короля. Иначе не может быть. Я уже разослал наших парней с твоим гербом поднимать наших из уютных постелей. С каждым часом к нам будет присоединяться все больше и больше народа, я в этом не сомневаюсь.
Герцог не стал говорить, что они, скорее всего, опоздали. Гонец из Лондона проскакал две сотни миль за два дня, дюжину раз сменив лошадей на хорошей дороге, совершив истинный подвиг воинского мастерства и терпения. Однако Ричард Глостер был подопечным Уорика и не один год провел в его доме. Он восхищался многими его качествами – среди которых было умение действовать быстро там, где многие приходили в смятение и начинали спорить. В прошлом это не раз приводило к ошибкам – к опрометчивым, принятым слишком быстро решениям. Однако в конкретной ситуации, именно в тот день, это означало, что граф Уорик уже в пути. Ричард не сомневался в этом.
Уорик сражался при Таутоне. Он убил собственного коня и бился по правую руку от Эдуарда, молодого короля в первом цветении молодости и силы. Глостер знал, что граф не оставит север Эдуарду – королю, способному собрать войско своих сторонников. Нет. Ричард Уорик уже идет на север со всеми подручными силами, со всеми людьми, которых он успел собрать, купить или одолжить, чтобы поставить точку в войне.
Эдуард неровным шагом сошел вниз по лестнице, опираясь на поручни. Ричард судорожно глотнул, понуждаемый необходимостью перейти к действиям, но все же поставленный перед необходимостью оставаться на месте благодаря клятве, данной королю, благодаря верности своему брату. Даже без панциря, даже в мешковатых подштанниках и с бледным брюхом, проглядывающим через расстегнутую подкольчужную куртку, Эдуард производил внушительное впечатление, наполняя комнату не только своей плотью. Пригнув большую лобастую голову, чтобы не удариться лбом о балки, монарх ввалился в таверну, как ввалился бы, наверное, медведь, так что попятились даже его телохранители. Не говоря ни слова, он привлек к себе высокий трехногий табурет и уселся на нем, чуть покачиваясь и моргая. Тут Ричард понял, что брат его по-прежнему мертвецки пьян. Конечно, комната кружилась вокруг короля, дышавшего кислым перегаром.
– Принесите Его Величеству ведерко, – шепнул Глостер телохранителю. Это распоряжение, безусловно, показалось обидным сэру Дальстону, однако он отошел в сторону, нашел потрескавшееся древнее кожаное ведро и поставил его у ног короля, как