И дело в шляпе. Дмитрий Баранов
ты ее украл? Непонятно. Ты загадочен. А я не люблю загадки!
Если бы сейчас нам было видно лицо Билли, копошащегося где-то за стойкой, мы бы заметили выражение крайней досады. Ну конечно, так всегда бывает. Ценные вещи постоянно крадут, красивых девушек – крадут или уводят, интересных клиентов – крадут, уводят или убивают. И все эти процессы всегда как-то связаны с выпивкой. Эх, ну что за профессия? Надо было в банду идти, говорил же батяня… Подлый Гарри тем временем сформулировал самую сложную мысль за вечер (будем честны, за всю жизнь).
– Твоей светлой голове… – отморозок, пламенея от гнева, ткнул пальцем в сторону шевелюры Джона, – хватило глупости украсть моего черного коня! Зачем – непонятно. Поэтому ты сразу стал для всего города темной лошадкой. У нас таких не любят. И место тебе – на скотобойне!
Бандит взмахнул рукой перед самым носом ковбоя, ударив снизу по широкой шляпе. Та улетела за спину Смита, который даже не шелохнулся.
Нутром, которого у меня нет, чую, или даже слышу щелчок затвора. Это значит, что нам надо поскорей убраться подальше от барной стойки, потому что Билл уже достал свой верный винчестер, и не хотелось бы из-за одного неверного движения оказаться между ним и клиентами. Никто ведь не хочет, чтобы рассказчик устранился так быстро?
Всем же интересно узнать, что как только шляпа опустилась на пол, Билли громогласно объявил:
– Джентльмены!
Потом на всякий случай уточнил:
– Ты, Подлый Гарри, и ты, Загадочный Ковбой. Проявите ко мне уважение. Не смейте начинать пальбу в моем салуне. В противном случае я с прискорбием размажу ваши мозги по столь дорогому для моей бездушной личности полу. И имейте совесть: не смейте устраивать перестрелку слишком далеко от моего заведения, иначе ко мне так и не потянутся посетители. В противном случае я найду вас, каждого, вне зависимости от исхода вашей дуэли, и проучу.
Подлый Гарри успокаивающе поднял руку.
– Да конечно, дядя Билл, что мы, изверги? Что скажешь? – обратился он к незнакомцу. Получив утвердительный кивок, добавил: – Хочешь еще что сказать?
Ковбой смерил взглядом стаканы и, причмокнув, предложил:
– Сначала допьем?
Дальнейшая беседа текла душевно, благо бормотуха лилась рекой. Мутноватой, зато полноводной. Казалось, два старых приятеля решили встретиться, побормотать песенки да пошуршать о том о сем. Шуршание же бумаги, доносившееся от стола гробовщика, сосредоточенно рисующего какой-то эскиз и все поглядывающего на собеседников, вписывалось в атмосферу праздничного стола так же органично, как кусочки конфетти в оливье.
– Надолго в городе?
– Да нет, разберусь с тобой да дальше поеду.
– А, ну ты погоди, сходи еще на кладбище, там старые памятники – от индейцев еще остались. Глядишь, эта, оккультуришься.
– Да иди ты! Посмотрю, посмотрю…
– Так а что ты вообще, эта, за мной, что ли, да?
– Да жена твоя заказала. Говорит, мол, руку и сердце обещал, а только крови из нее столько высосал, да к другой полетел, стервец. Вот,