Циферблат. Андрей Лоскутов
думают, что живут своей жизнью, но на самом деле они всего лишь механизмы в этом вечном круге жизни. Всего лишь мелкие детальки которые живут только для того чтобы воспроизводить себе подобных. Но каждый из них стремится выделиться, стремится доказать свою значимость этому миру. Миру, который даже понятия не имеет об их жалком существовании. Убери один винтик, его тут же заменит другой и так до тех пор, пока кто-нибудь не вторгнется в эту тошнотворную механическую точность, и не внесет в нее свою капельку хаоса.
Так и произошло в начале лета почти два месяца назад на гоночном треке, когда мопед одного из ребят загорелся и на полном ходу врезался в стену. Поначалу зрители не могли понять, что происходит, застыв, словно статуи у своих кресел они не могли поверить своим глазам. Но когда все-таки до них дошло, на стадионе началась паника. Люди, испуганные взрывом расталкивая друг друга, бросились к выходу. Охрана стадиона попыталась утихомирить толпу, но люди не обращая на них никакого внимания, проносились мимо, сбивая с ног тех, кто бежал впереди.
Это продолжалось до тех пор, пока человек, перескочивший через ограждение и, стоявший рядом с погибшим мальчиком не поднял в вверх свой пистолет и, выстрелив несколько раз в воздух, заставил всех замереть на месте.
– Прошу вас сохранять спокойствие! – прогремел он, когда все затихли. – И осторожно, не толкаясь, пройти к выходу!
Испуганная толпа послушалась. Люди медленным шагом потянулись к выходу со стадиона, одни озирались по сторонам, другие косились на полицейского и его револьвер. Но никто даже не подумал ослушаться. Уж слишком убедительно звучал в тот день голос Джона, да и пистолет в его огромной руке выглядел устрашающе. Убрав пистолет, он поднял с земли обгоревшее тело пятнадцатилетнего мальчика, и осторожно водрузив его на носилки, позволил медикам его унести. После похорон Джон сразу же уехал из Фарстона, но про свое обещание он не забыл.
Траур в городе длился два месяца, но этим дело не кончилось. Люди, напуганные происходящим в округе, требовали действий от властей. Их страх стал постепенно сменяться гневом. И вскоре он обрушился на городской совет и организаторов мопедных гонок, их обругивали на улице, забрасывали помидорами и тухлыми яйцами, кидали камни в стекла домов и протыкали колеса машин. До тех пор, пока они всем составом не подали в отставку.
Вторым досталось полицейским, от которых грозная толпа требовала отчета за свои действия. Люди, словно яростные животные, требовали крови, они жаждали арестов мнимых преступников. И они их получили, когда шериф округа провел несколько операций по обезвреживанию террористов. Только людям было невдомек, что пойманные полицейскими преступники не имели не какого отношения к этим исчезновениям и убийствам. Они хотели лишь одного, вновь почувствовать себя в безопасности. Это их право и они это получили, вернее, думали что получили.
Пролетев над шоссе под номером 12 и, проскочив старую погнутую сильными, бушующими ветрами табличку с названием, мы поворачиваем