Революция 1917 года и борьба элит вокруг вопроса о сепаратном мире с Германией (1914–1918 гг.). Федор Селезнев
было заинтересовано и высшее офицерство. Поэтому «промышленный капитал в лице прогрессивного блока без труда нашёл себе союзников в рядах командного состава». «Этот командный состав был руками формального заговора, образовавшегося в это время около прогрессивного блока, а мозгом его была кадетская партия»[198].
В.П. Семенников, специально изучавший возможность заключения сепаратного мира между Россией и Германией, согласился с Покровским в том, что конфликт между «либеральной буржуазией» и самодержавием в 1915–1916 гг. был связан с вопросом о дальнейшем продолжении войны. «На этой, главным образом, почве империалистская буржуазия вступила в борьбу с правительством, которое, вместе с поддерживавшими его группами, явно становилось на пути, ведущие к сепаратному миру»[199]. Но анализ конкретного исторического материала заставил Семеникова указать на отдельные уязвимые места умозрительной схемы Покровского.
В.П. Семенников отметил, что очень влиятельные дворянско-помещичьи круги (фракции октябристов и прогрессивных националистов, вошедшие в Прогрессивный блок; большинство Государственного совета и Объединенного дворянства) вместо того, чтобы, согласно теории Покровского, бороться за прекращение войны, наоборот, видя, что политика России клонится к сепаратному миру, старались «подстегивать Романовых» к энергичной борьбе до победного конца[200]. Впрочем, объяснение этому явлению Семенников дал в духе Покровского: помещикам-«империалистам» война-де давала возможность нажиться на поставках для армии.
Правда Семенников признавал и наличие «помещиков-пацифистов». Но они, вопреки Покровскому выступали против войны не из-за прекращения экспорта хлеба, а потому что её продолжение угрожало революцией. Интересы этой группы «крупных аграриев» обслуживали черносотенцы и различные правые салоны (Римского-Корсакова, Штюрмера). Среди них присутствовало и прямое тяготение к Германии, основанное на принципе политической солидарности двух монархий. Правые, возглавляемые крупнейшими русскими аграриями, и были, согласно Семеникову, одной из двух социальных групп, на которых опирались стремящиеся к сепаратному миру Романовы[201].
Конструкция с алчными помещиками-империалистами, думающими только доходах, приносимых войной, и прозорливыми помещиками-пацифистами, которые могли позволить себе роскошь не увлекаться «временными наживами», дабы предотвратить революцию – самое противоречивое место в рассуждениях Семеникова. Здесь он проявляет непоследовательность, выходя за рамки своей (и других историков-марксистов 1920-х гг.) теории о прямой экономической обусловленности любых политических действий.
Впрочем, очень скоро автор возвращается к марксистскому экономическому детерминизму. Это происходит, когда автор рисует другую опору замысливших примирение с Германией Романовых. Согласно Семеникову её представляли банки связанные с советом съездов металлургической промышленности. Среди
Там же. С.207.
Там же. С. 194.
Там же. С.201.