Фантастические приключения авантюристов. Наталья Лаврецова
особенно плохое и непонятное.
Аришке же было весело…
Ну, хотя бы потому, что ей-то как раз казалось: все только начинается! Ведь они еще даже не проехали Назярь! Не зря же проводница им на что-то намекала.
Нельзя сказать, чтобы очень весело было Ромке. Чего, собственно, веселиться? Что стаканы не летают? Так он и против летающих ничего не имел. Удовольствие-то какое: сами себе прилетят, сами себе улетят, и мыть не надо. Пусть себе летют.
Так они сидели и пили. Когда кипяток в стаканах кончался – шли к баку и наполняли стаканы снова, на всякий случай поплотней придерживая в руках.
А за окном… Мелькали огни, проносились полустанки, гукали встречные поезда. И может, это и есть одно из лучших занятий в мире: пить чай, сидя в купе летящего поезда, вот так, всем вместе, слушая перебранку колес, перекличку поездов в ночи…
И ехать в какую-нибудь удивительную страну, где тебя ждут.
Глава шестая
В которой Аришка знакомится с привидением, папа начинает читать, а закончит в следующей главе
Но папа зевнул, чуть не заглотив одним зевком все купе.
– А не пора ли нам, дорогие мои…
И это означало: всему семейству пора чистить зубы и ложиться спать.
У Аришки, с первых минут появления в поезде, жила непроизнесенная вслух мечта: хоть одну ночь поспать на верхней полке. Те, кому приходится делать это часто, вряд ли ее поймут.
«Почему все могут, а я нет? Несправедливо!»
И она решила эту несправедливость устранить.
– Мам, – постаралась она придать голосу уверенность (ведь говорят «уверенность – половина дела»). – Я наверху?
И, заменив в конце знак вопроса на восклицательный, она уже даже занесла ногу на первую перекладину лестницы.
– Возможно, я и поддержала бы твою идею, но…
«Но мне кажется – тебе еще рановато», – похоже, собиралась сказать мама, но, увидев Аришкины глаза, несколько изменила текст:
– Но у нас же есть два представителя сильного пола. Как, по-твоему, они будут себя чувствовать, если мы начнем карабкаться мимо них вверх-вниз? – и мама даже изобразила рукой траекторию их карабканья.
– А что, лично я чувствовал бы себя прекрасно! – заметил Ромка, но увидев мамин укоризненный взгляд, попытался опротестовать его несправедливость:
– Я же об Арине пекусь! Она хочет, и я уступаю. Благородно. Можно сказать, с риском для жизни: ведь она же может на меня упасть!
Но качала головой мама, Аришка же продолжала смотреть умоляюще: редкий случай, чтобы «благородство» брата так работало на ее пользу.
– У тебя нет никакого опыта спанья на верхней полке! – не уступала мама.
– Интересно, а как он у меня появится, если вы мне не даете? Там! Спать!
– Маленькая еще! Вот подрастешь…
– Ясно! – поняла Аришка всю тщетность уговоров. – Как посуду мыть – так я большая, а как на верхней полке спать, так… – продолжать смысла не было. Перебросив через плечо полотенце, она отправилась топить свои страдания в умывальной раковине,