Танец с драконами. Джордж Мартин
Медведь сто раз просил Железный Трон о помощи. В ответ они прислали ему Яноса Слинта. Никакое письмо не заставит Ланнистеров проникнуться к нам любовью – особенно когда до них дойдет весть, что мы помогли Станнису.
– Мы не поддерживаем его мятежа, мы защищаем Стену, и только. Тут так и сказано.
– Лорд Тайвин может не разглядеть разницы. – Джон забрал у Сэма письмо. – С чего ему помогать нам теперь, если он не делал этого раньше?
– Пойдут разговоры, что Станнис выступил на защиту государства, пока Томмен забавлялся со своими игрушками. Дом Ланнистеров это не украсит.
– Смерть и разрушение – вот что я хочу принести дому Ланнистеров. Пятна на его репутации мне мало. «Ночной Дозор не принимает участия в войнах Семи Королевств, – вслух прочел Джон. – Свою присягу мы приносим государству, которое сейчас находится под угрозой. Станнис Баратеон поддерживает нас против врага, обитающего за Стеной, хотя мы и не его люди…»
– Так мы ведь и правда не его люди, – поерзав, заметил Сэм. – Верно?
– Я дал Станнису кров и пищу. Отдал ему Твердыню Ночи. Согласился поселить часть вольного народа на Даре. Только и всего.
– Лорд Тайвин сочтет, что и этого много.
– Станнис полагает, что недостаточно. Чем больше ты даешь королю, тем больше он от тебя хочет. Мы идем по ледяному мосту через бездну. Даже одного короля ублажить трудно, а уж двоих едва ли возможно.
– Да, но… если Ланнистеры одержат верх и лорд Тайвин решит, что мы совершили измену, оказав помощь Станнису, Ночному Дозору придет конец. За ним стоят Тиреллы со всей мощью Хайгардена. И он уже победил лорда Станниса однажды, на Черноводной.
– Это всего лишь одно сражение. Робб все свои сражения выигрывал, а голову потерял. Если Станнис сумеет поднять Север…
– У Ланнистеров есть свои северяне, – сказал Сэм, помедлив. – Лорд Болтон и его бастард.
– А у Станниса – Карстарки. Если он заполучит еще и Белую Гавань…
– Если, – подчеркнул Сэм. – Если же нет… то даже бумажный щит лучше, чем совсем никакого.
– Пожалуй. – И Сэм туда же. Джон почему-то надеялся, что его друг рассудит иначе, чем Эйемон. «Э, что там… это всего лишь чернильные каракули на пергаменте». Джон взял перо и поставил подпись. – Давай воск. – Сэм заторопился, боясь, что друг передумает. Джон приложил к воску печать лорда-командующего и вручил письмо Сэму. – Отнеси мейстеру Эйемону, когда будешь уходить, и вели ему послать птицу в Королевскую Гавань.
– Хорошо, – с заметным облегчением сказал Сэм. – Могу я спросить, милорд? Лилли, выходя от тебя, чуть не плакала…
– Вель снова присылала ее просить за Манса, – солгал Джон. Некоторое время они толковали о Мансе, Станнисе и Мелисандре из Асшая. Потом ворон, склевав последнее зернышко, каркнул «Крровь», а Джон сказал:
– Я отсылаю Лилли из замка. Вместе с сыном. Надо будет найти другую кормилицу для его молочного брата.
– Можно козьим молоком кормить, пока не найдем. Для ребенка оно лучше коровьего. – Разговор, коснувшийся женской груди, привел Сэма в смущение, и он начал вспоминать о других юных