Танец с драконами. Джордж Мартин
с прохудившейся крыши.
– Милорд, – сказал капитан, – этот человек предлагал в «Китовом брюхе» деньги, чтобы уплыть с острова. При нем нашли двенадцать драконов и это. – Капитан положил на стол широкую ленту из черного бархата с парчой по краям и тремя печатями. Коронованный олень на золотом воске, пылающее сердце на красном, рука на белом.
Промокший насквозь Давос ждал. Веревка впивалась в кожу. Одно слово этого лорда, и его вздернут на систертонской виселице, но тут хоть дождя нет, и под ногами твердый камень, а не колеблющаяся палуба. Горе, предательство и морские бури до смерти его измотали.
Лорд вытер рот рукой и прищурился, разглядывая ленту вблизи. В амбразурах снова сверкнула молния. Когда Давос сосчитал до четырех, грянул гром. В сменившей его тишине опять послышалась капель и гул под ногами, где волны захлестывали темницы замка. Давос мог вскорости там оказаться: его прикуют к полу, и он утонет, когда начнется прилив. Нет-нет. Так может умереть контрабандист, но не королевский десница. Лорд добьется большего, если продаст его своей королеве.
Лорд ощупал печати. Он был некрасив – здоровенный, мясистый, плечищи как у гребца, шеи нет вовсе. Щеки и подбородок покрывала жесткая седая щетина, над массивным лбом простиралась лысина. Нос бугристый, в лопнувших жилках, губы толстые, между тремя пальцами правой руки перепонка. Давос слышал, что у некоторых лордов Трех Сестер есть перепонки на руках и ногах, но относил это к числу морских баек.
– Развяжите его, – приказал лорд. – И перчатки снимите. Покажите мне его руки.
Капитан повиновался. Когда он поднял вверх левую руку пленника, новая молния бросила тень от укороченных пальцев Давоса Сиворта на рубленое лицо Годрика Боррела, лорда Пригожей Сестры.
– Ленту украсть всякий может, но пальцы твои не лгут. Ты Луковый Рыцарь.
– Меня и худшими именами называли, милорд. – Давос, сам теперь лорд, рыцарем стал давно, но в глубине души остался тем же контрабандистом низкого звания, купившим себе рыцарство за груз соленой рыбы и лука.
– Ну да. Предатель, мятежник, перебежчик.
Последнее имя Давосу не понравилось.
– Я ни к кому не перебегал. Всегда служил одному королю.
– Если Станнис – король, то да. – Черные глаза лорда тяжело оглядели Давоса. – Рыцари, причаливающие к моим берегам, приходят ко мне в чертог, а не в «Китовое брюхо», этот контрабандистский притон. Вернулся к старому ремеслу, Луковый Рыцарь?
– Нет, милорд, просто искал судно, идущее в Белую Гавань. У меня поручение от короля к ее лорду.
– Тогда ты попал не в то место и не к тому лорду, – почти весело указал лорд Годрик. – Это Систертон на Пригожей Сестре.
– Знаю. – «Ничего пригожего в твоем Систертоне нет, – добавил про себя Давос. – Сущий хлев, провонявший свиным навозом и тухлой рыбой». Давос хорошо помнил этот городишко по своему преступному прошлому. На Трех Сестрах веками собирались контрабандисты, а еще раньше острова были пиратским гнездом. Улицы Систертона – это брошенные в