Танец с драконами. Джордж Мартин
течении Ройна это может спасти им жизнь, говаривал Яндри.
– Выше Горестей вот уже тысячу лет нет закона.
– И людей тоже, насколько я вижу. – Единственным признаком присутствия человека были заросшие мхом и плющом руины на берегу.
– Не знаешь ты этой реки, Йолло. Пиратская лодка может затаиться в любом ручье, а в руинах беглые рабы прячутся. Охотники редко заходят так далеко на север.
– Всё разнообразие какое-то, черепахи уже надоели. – Тирион, не будучи беглым, не боялся охотников, а пираты вряд ли станут нападать на лодку, идущую вниз по реке. Все ценные товары привозятся как раз снизу, из Волантиса.
Утка, поев, двинул молодого Гриффа в плечо.
– Пора украситься парочкой синяков. Сегодня мечи, я думаю.
– Мечи? – ухмыльнулся парень. – Отлично.
Тирион помог ему одеться для учебного боя: плотные бриджи, стеганый дублет, помятый стальной панцирь. Сир Ройли напялил свою кольчугу и вареную кожу. Оба надели шлемы, достали из оружейного сундука затупленные мечи и начали молотить друг дружку на юте.
При сражении на палицах или боевых топорах более высокий и сильный сир Ройли имел преимущество, при битве на мечах силы были примерно равны. Щитов бойцы этим утром не взяли и скакали по палубе как ошпаренные, нанося удары и парируя их. Над водой стоял звон. Молодой Грифф чаще попадал в цель, Утка бил сильнее, но вскоре начал уставать, метил ниже и двигался медленнее. Парень, отразив все его выпады, предпринял свирепую атаку и оттеснил сира Ройли назад. На корме они сцепились клинками, и мальчик, ударив Утку плечом, спихнул его в воду.
Тот вынырнул, отплевываясь, ругаясь и требуя вытащить его, пока ему причиндалы не откусили.
– Утки должны лучше плавать. – Тирион бросил рыцарю конец и вместе с Яндри вытянул его обратно на палубу.
– Сейчас поглядим, как плавают карлики. – Сир Ройли сгреб Тириона за шиворот и отправил прямиком в Ройн.
Карлик плавал неплохо и продержался бы на воде долго, если бы ноги не начало сводить судорогой. Молодой Грифф протянул ему шест.
– Ты не первый, кто пытается меня утопить, – сказал Тирион Утке, выливая воду из сапога. – Отец, когда я родился, бросил меня в колодец, но я был до того безобразен, что водяная ведьма, обитавшая там, выплюнула меня обратно. – Он снял второй сапог и прошелся по палубе колесом, обдав всех брызгами.
– Где ты этому научился? – засмеялся молодой Грифф.
– У скоморохов, – соврал Тирион. – Мать любила меня больше других детей, потому что я был таким крохотулькой. До семи лет нянчила меня на руках. Братья возревновали, посадили меня в мешок и продали скоморохам. Когда я хотел убежать, их главный мне оттяпал полноса – поневоле пришлось остаться и научиться смешить народ.
На самом деле кувыркаться и проделывать прочие штуки Тириона в возрасте шести-семи лет научил дядя. Мальчику это ужасно нравилось: он с полгода ходил колесом по отцовскому замку, веселя септонов, оруженосцев и слуг. Даже Серсея пару раз рассмеялась.
Закончилось