Враг императора. Андрей Посняков
хорошего, – ничуть не смущаясь, согласился Лешка. – Бабуся попросила за ней к утру в город приехать, к электричке. Вот – еду. Вернее, ехал, а как теперь отсюда выберусь – даже и не знаю! И что теперь скажу Аграфене Федотовне?
– Так вы ей что, родственник?
– Племяш двоюродный.
Лешка чувствовал в себе некий кураж, которого никогда раньше не ощущал. И слова с языка сыпались, и целые фразы – как будто не он сейчас был виноват, а этот, неизвестно откуда взявшийся участковый.
– Ну, господин старший лейтенант? – выбираясь наружу, с напором спросил Лешка. – Кто ж мне теперь машину вытащит, вы, что ли?
– Ну… попробовать можно, – участковый явно смутился. – Да тут неглубоко, выедет… Ты погазуй, а я подтолкну!
Алексей так и поступил, как советовали – забрался обратно в кабину, погазовал. А старший лейтенант тем временем добросовестно подталкивал сзади.
– А ну, навались! А ну еще! И-и-и-и… раз! И-и-и… Два! – высунувшись из двери, весело командовал Лешка.
И, видать, неплохо командовал, потому как на четвертый толчок и сам почувствовал, как машина нехотя, еле-еле, а все ж таки выбирается на дорогу.
Выбравшись, вышел, пожал участковому руку.
– Ну спасибо, товарищ старший лейтенант!
– Не за что… Секундочку! На доверенность вашу взглянуть можно?
Остаток ночи Лешка провел в опорном пункте милиции. Провел с удобствами – попил с участковым чаю, после чего улегся на старый продавленный диван – спать, утра дожидаясь. Недаром ведь говорится – утро вечера мудренее. Спалось, на удивление, хорошо, лишь только откуда-то сильно несло гнилью – соломой что ли? И откуда здесь, интересно, солома? А еще сырость какая-то… И камни…
А уже под утро со скрипом распахнулась дверь, и чей-то громкий голос издевательски проорал прямо в лицо:
– Подъем, господин старший тавуллярий! Извольте следовать на допрос.
И перед самыми глазами вспыхнул…
Глава 2
Осень 1448 г. Константинополь
О злая судьба!
Увы, о жена, беда за бедой!
Куда ж ты пойдешь? У кого ты
Приюта попросишь?
…факел.
Факел!
Алексей поднялся на ноги – тяжело звякнули сковывающие руки цепи. Цепи! Вооруженные короткими мечами стражники! Тюрьма!
А на улице – теплая золотая осень. Южная осень Константинова града, столицы некогда великой, а ныне давно уже пришедшей в упадок, империи. Осень 1448 года от Рождества Христова.
А он – Лешка – не Смирнов Алексей, а некто по имени Алексий Пафлагон – старший тавуллярий сыскного разряда ведомства (секрета) эпарха. Не самый мелкий чиновник, добившийся, надо сказать, немалых успехов на поприще борьбы со всякой шушерой – налетчиками, ворами, шпионами. Сколько он здесь уже? Почти десять лет… Почти десять…
А утопленный в болоте трактор, совхоз, пьяницы, Касимовка – все это на самом деле было! В той, прошлой жизни, которой – судя по привидевшемуся только что сну – продолжал жить оставшийся там, в родной стороне,