Белое безмолвие. Сара Лотц
который мечтал стать вторым Энди Киркпатриком[21]. Но мне не хватало определенности. Не хватало целеустремленности для того, чтобы строить такую карьеру. Когда я сорвался со скалы на Куум Силин, это стало для меня почти облегчением, поскольку практически уничтожило все шансы достичь успеха в том, что я по-настоящему любил. Своего рода членовредительство. Самоуничтожение. Сидя здесь, в считанных дюймах от волосатого тела Эда, я копался в себе так глубоко, как никогда раньше, и то, что я там обнаруживал, мне совсем не нравилось. Я понял, что из себя представляет Эд, в ту же секунду, как только увидел его, и всё же последовал за ним сюда. В глубине души я, должно быть, знал, что произойдет что-то нехорошее. И хотел, чтобы это произошло.
Мне вновь слышались голоса сквозь шум воды. На этот раз они твердили: «Пальцы в твоем сердце, парень, пальцы в твоем сердце, парень, пальцы в твоем сердце, парень». Чушь какая-то. Я понемногу сходил с ума.
И вместе с этими голосами вновь вернулся холод. Теперь я представлял себе кристаллы льда, проникшие в меня глубоко-глубоко, до костного мозга, словно какая-то страшная болезнь, например рак. Я уже не верил, что смогу согреться, не помнил, каково это ощущение. В моем помутившемся сознании всплыл один факт, который я когда-то вычитал в учебнике для британского спецназа: выживание в экстремальных ситуациях всё время упирается в число «три». Три минуты без кислорода. Три дня без воды. Три недели без еды. Еда. Теперь, когда адреналина в крови не стало, я очень хотел есть и даже не мог припомнить, когда в последний раз был таким голодным. Я стал мечтать о жарком из шеи барашка, которое готовила моя мама. «Биг-Мак» с жареной картошкой и колой. Наггетсы из КФЧ[22]. Я почти ощущал вкус этой еды во рту. Затем вдруг почему-то захотелось горячего сэндвича с тунцом и сыром, хотя я не мог припомнить, чтобы когда-либо ел такой. Где-то в глубине моего сознания беспокойно билась какая-то мысль, и наконец я понял, о чем она: батончик «Сникерс»! Ну, конечно. Я принялся лихорадочно хлопать рукой по земле в поисках своей одежды. Она за что-то зацепилась, и пальцы мои наткнулись на кость. В каком-то футе от меня лежали пожелтевшие и беспорядочно рассыпанные останки трех человек, которым не пришлось проходить через это. Для них всё закончилось быстрее: они просто попали в ловушку Крысиной тропы, а потом их захлестнуло водой. Господи! Я даже не знал их имен. Я планировал снять их тела и выложить это в интернет, но при этом даже не удосужился узнать, как их звали. А они ведь спасли нас. Если бы я не задержался тут, чтобы заснять останки, вода смыла бы и нас тоже. Так что эти мертвецы спасли нам жизнь.
В голове мелькнула еще одна дурацкая и абсурдная мысль: «Скелет входит в паб, просит у бармена пинту пива и сразу половую тряпку». Я то ли рассмеялся, то ли всхлипнул, и Эд снова сжал меня сильнее. На этот раз я не сопротивлялся. Я слишком замерз. Расслабившись, я просто привалился к нему, уже не вздрагивая от раздражающего прикосновения его небритой щеки к моему плечу. Затащив скользкий ворох своего
Энди Киркпатрик – знаменитый британский альпинист, путешественник, писатель, лектор.
КФЧ, «Кентакки фрайд чикен» (