Когда расцветёт сакура. Ирина Грачиковна Горбачева
Вот эта вырезана из умимацу – из морской сосны, это род черного коралла. А эта, – она показала на симпатичную маленькую лягушку, эта уморэгий – мореное дерево. Скажу вам по секрету – вот эта очень ценная она была сделана руками дочери основателя школы Ивами Сэйёдо Бунсёдзё, предположительно в тысяча восемьсот четвёртом году.
– Это сколько ей лет? Двести с гаком?
Раздался глухой стук в дверь, и Илона Павловна пригласила в квартиру молодого мужчину в спецодежде нашего ТСЖ.
– Электрика вызывали?
– Вызывали, – инициативу за контролем по починке электропроводки я взяла на себя, – в чём дело, почему в квартире отключается свет? Здесь же установлена сигнализация! Не боитесь ответить, если вдруг, кто-то воспользуется тем, что сигнализация отключена? – накинулась я на электрика, потому, что это был уже не первый его приход в эту квартиру.
– Ничего, Маргарита, это не его вина. Он не виноват, что мы здесь долго не появлялись, – стала успокаивать меня Илона Павловна.
– А где же вы жили всё это время? – спросил хозяйку электрик, проделывая какие-то манипуляции с розеткой в стене.
– Что за нездоровый интерес, – вставила я возмущённую реплику но, хозяйка опять меня остановила.
– Ну, что вы Марго, не кипятитесь. Ничего, это не тайна. Мы много лет с мужем работали и жили в Японии. А когда вернулись, поселились на даче. Но вот муж умер, я, конечно, могла бы дожить свой век и там, на воздухе, но возраст. Это при муже у нас был водитель, теперь я не могу его содержать.
– Кого содержать? Водителя или машину, – опять поинтересовался электрик.
– И машину и водителя, – грустно ответила Илона Павловна, – здесь легче. Всё в шаговой доступности, правда, недостаток кислорода ощущается.
– А как же дети, внуки? – спросил он опять, искоса глядя на старушку.
– Это для меня больная тема, молодой человек, – тихо ответила она, – не сложилось, нет у нас ни детей, ни внуков. От этого и душа больна.
– Да, я вас понимаю, мне очень хорошо известно, какой бывает душевная боль. Сочувствую вам, – он встал с колен, окинул быстрым взглядом комнату, – пройти можно, – он показал на кабинет Дмитрия Петровича, покойного мужа Илоны Павловны.
– Конечно, – Илона Павловна, провела его в соседнюю комнату.
Электрик подошёл к большому живописному портрету, висящему на стене.
– Это ваш муж? – спросил он, внимательно рассматривая портрет.
– Да, – грустно ответила Илона Павловна, – Дмитрий Петрович Карташов.
– А от чего он умер?
– Сердце, молодой человек, сердце у него было больное, но щедрое, – чуть не плача ответила она.
Мне показался очень подозрительным этот молодой мужчина с проседью в тёмных волосах, на вид лет тридцати пяти, шести. А возможно, это мне только показалось. Но я ещё несколько раз ловила его заинтересованный взгляд, бросаемый на соседку и на портрет её покойного мужа.
– Да