Город Х. Вероника Мелан
чего она здесь? В них продавали: униформы для ролевых игр, ювелирные украшения, сексуальные игрушки, духи с феромонами и даже специальную литературу – эротическую или обучающую искусству эротики. Забавно.
Магазины чередовались с многочисленными парикмахерскими, салонами тату и макияжа, кафетериями и продуктовыми подвальчиками. Бары обосновались, как ему указал один из прохожих, на соседней улице; Логан свернул.
В его голове все еще вертелся часто задаваемый самому себе вопрос: какая она, его будущая идеальная партнерша? Будучи программистом и, соответственно, человеком до крайности логичным, он мечтал испытать любовь вне логики. Ту самую, похожую на вирус, – безумную, страстную, до предела горячую и почти неадекватную. Такую, познав которую, он ловил бы себя на том, что вдруг разучился писать строчки кода – он вдруг перестал хотеть бы их писать; – такую, чтобы почувствовал, что в целом мире без нее ему мало кислорода; такую, которая заставила бы его принять все недостатки будущей партнерши, превратив их в достоинства.
То есть нереальную, ибо Логан Эвертон сомневался, что когда-либо разучится или же расхочет писать код. И ни одна самая симпатичная особа в мире не сможет с ним этого сотворить.
Логика – она и есть логика.
Этот бар отличался от остальных.
В нем, если не считать привычной стойки, стульев, столиков и массы посетителей, в центре, раздвигая толпу в стороны, располагался невысокий помост. А на помосте «лоты». Нет, не аукционные, но «Купи-меня-и-делай-что-хочешь» люди. Самый левый круг, очерченный на полу белым, занимала полноватая женщина с пьяными глазами и зычным смехом – она продавала себя всего за доллар. Ей однозначно хотелось, чтобы с ней «чего-нибудь» сотворили. Правее расположилась очень тощая темноволосая дама, напоминающая худобой стиральную доску, – «доска» то задирала ноги, то наклонялась вперед и назад, демонстрирую свои прелести тем, кто стоял рядом.
Проходя мимо, Эвертон поморщился – «прелести» наверняка пахли. Хорошо, если мылом.
«Доска» продавалась за пятьдесят.
Далее шел похожий на байкера бородач за две сотни, следом «раб» в ошейнике за тысячу – ого, цены растут, – а дальше… А вот дальше, томно хлопая ресницами, стояла настоящая красавица.
С ценником в десять тысяч.
Логан, улыбаясь, остановился возле нее, сложил руки на груди, принялся рассматривать. Модель (а девчонка действительно выглядела, как аппетитная модель), увидев его, нежно прикусила нижнюю губу. Они понравились друг другу – так ей показалось.
Ей. Но не ему. Эвертон не изменил себе, остался программистом и здесь – он оценил отличный «дизайн» модели – нежную бархатистую грудь, розовые вишни сосков, плоский животик, длинные ноги и курчавый треугольник, но разочарованно ухмыльнулся «битому коду» в голове «лота».
Как можно продавать себя любому? Это проституция. Да, прекрасное личико, да, шелковые волосы. Но неужели все равно, кто именно купит тебя? Десять тысяч для него не деньги – за свою женщину он отдал бы и миллионы, – но на тело полюбовался.