Батальон мужества. Александр Тамоников
спасибо вам, товарищ старший…
Слова Дмитрия прервал приступ кашля, перешедшего в рвоту.
Стрельцов встал, почувствовал боль в левом боку. Потянулся. Кости вроде целы, иначе боль пробила бы тело. А коли кости целы, то мясо, как говорится, нарастет. Он посмотрел на солдата. Того выворачивали приступы рвоты; он сплевывал на землю желтовато-грязного цвета сгустки.
Подъехал санитарный «УАЗ». Над полем прошел, набирая высоту, третий «Ил-76». После происшествия с Кошиным десантирование сводного подразделения, находящегося на третьем борту, было отложено, и экипаж получил приказ возвращаться в Дягилево.
Из «УАЗа» выскочили медики, бросившиеся к Кошину. К взводному подошли руководитель прыжков, заместитель командира полка по воздушно-десантной подготовке и командир батальона. Голубятников спросил подчиненного:
– Как ты, Юра?
Старший лейтенант пожал плечами:
– Да в порядке вроде.
– Молодец! Благодарю за службу!
– Служу России!
Руководитель прыжков также поблагодарил офицера за спасение подчиненного и отошел к медикам.
Стрельцов спросил у комбата:
– Закурить не найдется, товарищ подполковник?
Голубятников протянул взводному пачку сигарет, зажигалку.
– Чего за бок-то держишься? Травму получил?
– Да вот о бугор ударился.
– Ребра-то целы?
– Целы. Ушиб сильный, но это ерунда, пройдет.
Вокруг начали собираться офицеры рот. Подошли ротные, которые прыгали последними и видели, как Стрельцов спасал молодого бойца. Макарьев похлопал взводного по плечу:
– Молодчик, Юра! И как ты успел среагировать на Кошина?! За какие-то доли секунды?
– И ты бы среагировал, окажись на моем месте.
– Не знаю, не знаю!
Комбат взглянул на командиров рот:
– А вам что, делать нечего? А ну, вперед, к личному составу! Через полчаса построение батальона и всех приданных подразделений. Парашют Кошина упаковать отдельно, не складывая. Пойдет на экспертизу. А наговориться в полку будет время.
Офицеры отошли. Вернулся руководитель прыжков.
Голубятников поинтересовался:
– Ну как там Кошин? Впрочем, пройду, сам посмотрю. С ним говорить можно?
– Можно, но сейчас не стоит. У пацана стресс. Да это и понятно. Первый прыжок – и такое!
– Ногу сильно сломал?
– В двух местах. Ступня и голень. Начмед сказал, переломы тяжелые, надо Кошина в госпиталь везти.
– Оставим его в Туле?
– Медики решат, в Туле оставлять или в Рязань возвращать. Главное, жив парень; правда, в десанте ему больше не служить, да и лечиться долго.
– Какой для него теперь может быть десант? – Голубятников хмыкнул. – После произошедшего он на парашют и смотреть на захочет.
– Как знать… Но его по травме списывать придется.
Руководитель полетов