Великая Армия, поверженная изменой и предательством. К итогам участия России в 1-й мировой войне. Виктор Устинов
опора на прусских юнкеров в политике и экономике империи пугала ее своей воинственностью и непредсказуемостью. В этих кругах еще не зажили раны от поражения, нанесенного Пруссией Австрии в 1866 году, за которым последовала утрата гегемонии в Германии и влияния на политические события в Европе. Франц Фердинанд, уже в силу своего клерикализма, был близок к этим кругам и питал откровенную вражду к венграм, ставшим союзниками Пруссии в австро-прусской войне и защищавшим германские интересы в послевоенный период45.
Эрцгерцог поддерживал стремление старой и заслуженной венской знати обрести свое былое величие. Его фамильные корни уходили вглубь этой величавой истории, на которой покоилось могущество Габсбургов. Это политическое настроение было настолько мощным и сильным, что Франц Фердинанд связывал с ним свое будущее. Это был поворотный момент в истории Европы, способный изменить все направление ее жизни в ближайшем будущем, в то время как механизм войны был закручен до отказа, и спокойно раскрутить его назад мог только переворот в политике австрийского государства46.
Нет сомнения, что больше всех не хотели видеть Франца Фердинанда императором в Будапеште, где правящий класс, с восшествием его на престол, ожидал крах. Венгрия благодаря поддержке Берлина имела решающее влияние в системе дуализма, а феодально-клерикальная партия, на которую опирался наследник престола, выдвигала план преобразования монархии Габсбургов на основе федерализма, или триализма (создание третьего славянского политического центра, наряду с австрийским и венгерским), которое постепенно должно было превратиться в федерацию47.
Эрцгерцог был убежденным сторонником ослабления власти венгров в правительстве, но он понимал, что его давление на венгерскую аристократию является одновременным давлением на прусское юнкерство, которое не хотело делать никаких уступок и никому не прощало попыток поколебать их могущество в Германской и Австро-Венгерской империях. Наследник престола явно симпатизировал южным славянам, и он хотел их ввести в состав третьей силы в парламент и правительство, чтобы ослабить влияние венгров и стоявшей за их спиной Германии в имперской власти. За славянской поддержкой могла последовать перенацеленность политики Австро-Венгрии на союз с Россией и Францией, имевший давние и глубокие корни. Эрцгерцога нельзя было склонить к войне с Россией, он был непримиримым противником такой войны. Германскому военному атташе Франц Фердинанд сказал, что “война с Россией была бы полной нелепостью, потому что для нее нет никакого основания, и она ничего не может дать”48.
В своем замке в Конопиште эрцгерцог организовал собственную военную канцелярию и одновременно скомплектовал “теневой кабинет”49, который активно влиял на проведение внешней политики Австро-Венгрии. Гибель Франца Фердинанда была задумана в кругах поджигателей войны, а кощунственно она была осуществлена сербами, на кого хотел опереться