Стальной конвой. Константин Павлович Бахарев

      – «Клумба», «Клумба», я «Центавр», приём!

      – «Центавр», я «Клумба», слушаю вас!

      – В Талице на путях два состава. Возле них люди. Как понял?

      – Понял вас, «Центавр». Что за составы?

      – «Клумба», в составах тепловозы впереди и сзади. Вагоны, платформы. На платформах три гусеничных машины, верх зачехлён. Похожи на зенитные комплексы «Шилка» или «Тунгуска».

      – Осторожно с ними, «Центавр», «Юнкерс». Сбросьте вымпел.

      – Понял, «Клумба». Конец связи.

      Пара вертолётов, отблёскивая винтами на солнце, кружилась над станцией Талица в сотне километров западнее Тюмени. Редкая для промозглого марта ясная погода давала пилотам видимость «миллион на миллион».

      На станции, возле двух обнаруженных составов, суетился народ. Они поглядывали в небо, выискивая вертолёты, и вскоре открыли по ним огонь из автоматов. Хорошо видимые полоски трассирующих пуль потянулись к вертушкам. Те сразу разошлись в стороны и поднялись ещё выше. Сброшенный вымпел с воззванием от президента Евразии о мире и дружбе подобрали и унесли в один из вагонов.

      Вскоре пилот «Юнкерса» заметил, как от станции куда-то понёсся юркий уазик. Уйдя под солнце, чтобы уменьшить свою заметность, вертолёт пошёл за ним. «Центавр» остался возле Талицы, наматывая неспешные круги, и будоража обитателей неизвестных составов. Те даже бросились расчехлять свои боевые машины, но прекратили это занятие. Изредка пилоты замечали вспышки выстрелов, это кто-то настырный пытался попасть в них.

      «Юнкерс», следуя за уазиком, лихо брызгавшему грязью из-под колёс, вышел на группу строений в лесу с тёмно-красными, хорошо видимых на фоне высоких сосен, крышами. Вертушка ушла в сторону, так как пилоты увидели, что уазик встал около одного из домов. Выждав минут пять, «Юнкерс» полого спикировал на посёлок, зайдя со стороны солнца. Из домов повыскакивали вооружённые люди и затеяли пальбу в его сторону.

      – «Центавр», я «Юнкерс», приём!

      – Слушаю тебя, «Юнкерс»!

      – Здесь ещё одно гнездо. Кусаются.

      – Понял тебя.

      – «Центавр», «Юнкерс», я «Клумба». Приём!

      – На связи «Центавр».

      – Слушаю, «Юнкерс».

      – Домой, домой. Уходите домой.

      – Поняли тебя, «Клумба». Идём домой.

      Через два часа Иона Заббаров докладывал Набокову данные воздушной разведки. Оба они пришли к выводу, что неизвестные составы, скорее всего, идут со стороны Омска.

      – К нам они едут, – Набоков облокотился на стол, где лежала расстеленная карта. – Вот, мужики, смотрите, это наверняка те самые работорговцы. Двести километров до Екатеринбурга они за полдня пройдут. Это не спеша если. Что думаете?

      Командиры поездов, выслушав Заббарова и Набокова, зашевелились. У коменданта конвоя собрались только боевые начальники. Тыловиков,