Екатерина Арагонская. Истинная королева. Элисон Уэйр
согласился Артур. – Я бы многое отдал, чтобы оказаться в постели.
Повисла пауза: он соображал, что сказал. Потом наконец-то улыбнулся. Напряжение спало, и Екатерина нервно засмеялась. Король с королевой потянулись вперед, желая понять, что происходит.
– Думаю, пришло время немного развлечься! – Король Генрих подал знак убирать со столов. – Нас очень порадует, если принцесса и ее дамы представят нам испанские танцы.
– Меня это тоже порадует, сир, – вставил слово Артур.
Скатерть была убрана, столешницы сняли с козел и унесли. На верхней галерее появились музыканты. Екатерина спустилась с помоста и поманила своих фрейлин. Придерживая шлейфы, они под аккомпанемент гобоев и медленный ритмичный стук барабанов исполнили для всех присутствующих паванилью. С достоинством наклоняясь и делая размеренные шаги, Екатерина ощущала, что глаза всех гостей прикованы к ней. Не сомневалась она и в том, что на нее смотрит Артур, чувствовала на себе напряженный взгляд короля и дерзкий – принца Генриха, который едва мог усидеть на месте.
По окончании танца раздались крики «браво!», а потом, чтобы сделать приятное королеве, Екатерина станцевала бранль, которому та накануне обучила ее. Елизавета хлопала в ладоши от удовольствия, а когда Екатерина вернулась на королевский помост, свекровь обняла и расцеловала ее.
– Это было великолепно, моя госпожа, – похвалил ее Артур.
– Артур, теперь твоя очередь, – сказал король.
Тот, казалось, хотел отказаться, но послушно поднялся. Екатерина ожидала, что он пригласит ее, однако принц развернулся, поклонился фрейлине матери и взял ее за руку. У Екатерины покраснели щеки. Какой стыд, что ее так грубо отвергли! Она не рассчитывала на танцы с Артуром, когда они были всего лишь помолвлены – это было бы неприлично, но теперь они женаты, и это день их свадьбы! Она его жена, а не леди как-ее-там. Но кажется, никто не усматривал ничего странного в этом выборе партнерши, и Екатерина решила, что это один из чудны́х английских обычаев.
К тому же ее унижение – а она ощущала это именно как унижение – длилось недолго. Исполнив всего один танец, Артур вернулся и сел рядом с ней.
– Вы собираетесь танцевать еще, мой господин? – с надеждой спросила Екатерина.
– Я чувствую слабость, – к ее разочарованию, ответил он. – Я вообще редко танцую.
– Зато я танцую! – воскликнул принц Генрих.
Потом подскочил к своей сестре, вытащил ее на площадку для танцев и закружил ее в живом домпе. Все хлопали в такт. Когда танец закончился, принц крикнул: «Еще!», сбросил накидку и продолжил под аплодисменты родителей и любящей его до безумия бабушки скакать по кругу с Маргаритой, исполняя сальтареллу и изо всех сил стараясь произвести впечатление.
Екатерине все это казалось странным: никому, кажется, даже не приходило в голову, что Артуру следовало бы потанцевать со своей молодой женой, хотя бы в день свадьбы.
Еще до отъезда из Испании она знала,