Екатерина Арагонская. Истинная королева. Элисон Уэйр
оповестить короля, – сказала она.
– Гонец уже в пути.
Дай Бог, чтобы он сумел передать это известие помягче. Хотя такие новости всегда становятся жестоким ударом, в какие бы изысканные фразы их ни облекали.
Ощущая слабость во всем теле, Екатерина лежала и ждала, пока Маргарет Поул позовет донью Эльвиру. Что же теперь будет с ней? Всего шестнадцати лет от роду, она уже вдова и притом девственница. У нее не было причин оставаться в Англии. Новым наследником трона становился принц Генрих, еще дитя, хоть на вид и старше своих лет. Может быть, она вернется домой, в Испанию. Самым ее горячим желанием было оказаться рядом с матерью, которую она не видела уже несколько месяцев, в теплом краю, подальше от этой промозглой, сырой, серой земли, и узнать, что уготовило ей будущее. Уже через несколько недель она может снова увидеть Испанию, а печальное воспоминание об Англии истает со временем. Мысль об этом ободрила принцессу.
Похороны Екатерина пропустила. Ее здоровье медленно улучшалось, но у нее пока не хватало сил даже спуститься в главный зал, где в торжественном покое лежало тело Артура. Сэр Ричард занимался всеми приготовлениями. Екатерина просто лежала в постели, а траурный кортеж тем временем пробивался сквозь штормовой ветер и грязь к Вустерскому аббатству, где должны были предать земле тело принца. Позже Маргарет Поул рассказала ей, как рыдали и причитали плакальщики, друзья и родственники, пока гроб опускали в новый склеп сбоку от алтаря. Надежда Англии угасла, династия понесла утрату. Об этом стоило плакать. Принц был так юн, подавал такие надежды.
Без ревности Екатерина узнала, что все свои одеяния и домашнюю утварь Артур оставил сестре Маргарите. Супругу он даже не упомянул в завещании. Ее это не удивило. Принц ее не любил, как и она его. Екатерина полагала, что они вели себя по примеру многих супружеских пар – достойно, насколько позволяли обстоятельства, однако им это принесло мало пользы. Искра страсти не промелькнула между ними ни разу.
С приходом цветущего мая был получен вызов к королеве. Екатерину тронуло, что Елизавета, наверняка убитая горем, не забыла о ней.
– Ее милость боится, что из-за гуляющих по стране поветрий вы оказались в нездоровом месте, – сказала донья Эльвира, поднимая глаза от письма королевы. – Она хочет, чтобы вы отправились в путь как можно скорее, и посылает эскорт, чтобы сопроводил вас в Лондон.
Екатерина выслушала эти новости с облегчением. Она уже начала ненавидеть Ладлоу, связанный для нее со смертью и болезнями. Сейчас она чувствовала себя лучше, и ей надоело сидеть взаперти в своих комнатах, подернутых печалью, носить вдовий траур и монашеский плат поверх вимпла с раздражающим подбородником. Когда прибыли присланные королевой носилки, Екатерина ужаснулась: они были обтянуты черным бархатом и черным сукном, подзоры и ленты тоже черные. С сомнением оглядев этот скорбный экипаж, она повернулась к Маргарет Поул и тепло обняла ее. Сэр Ричард поклонился.
– Я буду скучать по вас, милая леди Поул, и по вас, сэр Ричард. Вы были моими истинными друзьями, и я надеюсь,