Хроники ковбоев Апокалипсиса. Часть 1. Семнадцатая осень после конца света. Лена Сорьонен
бом. Сид стянул с лица платок и вдохнул свежего, вкусного воздуха ранней зимы. Тронул бока Изверга каблуками меховых сапог. Конь отозвался совсем не лошадиным рыком, но послушно перешел с шага сразу на мягкий галоп.
– Подожди, куда так быстро!
Сид просьбу проигнорировал, да и его спутник, Ричи, уже растолкал свою рыжую кобылу и помчался следом. Позади всадников просыпалась деревня. Из домов, зябко ежась, выходили закутанные в тулупы женщины с ведрами, которые выплескивали прямо на дорогу, на чистый, выпавший ночью снег. Завоняло помоями и тем, что фермеры не хотели по ночи тащить в стылые деревянные нужники. Сид тихонько выругался и вернул плотный шейный платок на нос.
– Чего там? – ехидно спросил Ричи.
– Смердит.
– Беда с твоим носом, – посочувствовал спутник. – Уже и деревню-то не видно.
Не деревня, так, скорее стайка приземистых, широких домов из темных бревен; укрепленные, словно бастионы, огороды с башенками нужников; да колодец с журавлем.
Даже переночевать оказалось проблемой. Постоялый двор, а, следовательно, и трактир, если и существовали, разорились от нехватки клиентов, гостиницы не было и подавно, так что кровом двум бродягам послужила овчарня. Сид всю ночь страдал от тяжелого запаха мокрой овечьей шерсти и поминал недобрым словом деревню, в которой негде остановиться, зато посредине торчит новехонькая виселица. Суеверный Ричи осаживал Сида и просил не болтать всуе про виселицу, а то так недолго на ней и сплясать, с их-то родом занятий.
– А какой у нас род занятий? – переспрашивал Сид и паскудно подмигивал.
Ричи под взглядом совсем не человеческих зеленовато-желтых глаз спутника чувствовал себя всегда одинаково: словно сунулся в темный подвал, а оттуда вдруг выступила навстречу неведомая тварь. Правда, чудовище оказывалась на поверку ленивым обожравшимся сметаны котярой, в коего Сид превращался, стоило ему слезть с коня на привале.
– Даже и не знаю, – терялся Ричи. – Ну не разбойники же мы, в конце-то концов?
Сид лыбился еще хитрее.
– А если и так?
– Нет, точно не разбойники, – сам себе отвечал Ричи, и на том разговор заканчивался.
В одном уверенность была – огородники из них с Сидом точно никудышные, да они особенно и не пытались оными стать, предпочитая искать работы везде, и всегда разные. Ричи это нравилось, хотя порой, когда вместо безобидных вещей вроде поиска потерявшегося стада или отстрела обнаглевшего волка, приходилось заниматься тем же в отношении людей, он начинал сомневаться.
Сид Вереница на привалах читал книги. У него были очки, но такие растрескавшиеся, что рассмотреть через них что-то не смог бы и орел. Сид видел скверно, поэтому подносил книгу к самому носу. Как спутник умудрялся стрелять без промаха из своего древнего как мир карабина, для Ричи оставалось загадкой. Вот и теперь, когда они двигались с обжитого Севера на заброшенный и все еще опасный Юго-запад, Ричи в основном гадал, какие еще сюрпризы ему преподнесет Сид Вереница.
– Сегодня деревень не будет? – громко спросил Ричи.
Вереница, похоже, спал в седле. Узнать достоверно не получалось, демонические глаза надежно прикрывали оплетенные паутиной трещинок очки, а сверху еще и затеняла широкополая, словно волком жеваная шляпа. Косица черных, как сажа, волос покачивалась из стороны в сторону на расслабленной спине. Словно маятник, думал Ричи, вспоминая часы с кукушкой, виденные им на Севере.
На Севере вообще было много чудного. Огромные деревни на две-три тысячи дворов. В трактирах варили настоящий самогон и подавали тушеное мясо, а иногда по вечерам еще и музыканты устраивали представления. Ричи захотелось на Север, но он напомнил себе, что в трактире нужно чем-то расплачиваться, без денег можно рассчитывать только на очистки с помойной кучи, и то, если успеешь за ними вперед собак. А работу Сид выискал на Юго-западе, где-то у самой Пустоши, там, куда соваться лишний раз и вовсе не стоило.
– Не будет, – весело подтвердил Сид. – Их вообще теперь долго не будет.
Значит, не спал. Скорее всего, подремывал, закрыв бесполезные глаза, но оставив остальные чувства настороже.
– Паршиво, – ругнулся Ричи для виду.
Становилось скучно. Деревня осталась далеко позади, обступили заснеженные холмы с редкими столбиками, обозначавшими дорогу.
От столбиков они с Сидом тоже удалялись.
– Далось оно нам все, – начал он было, но решил не продолжать.
Терпение Вереницы было далеко от безграничного, да уважал Ричи Сида как старшего, опытного и совершенно непонятного товарища, в особенности, за звериный нюх. Когда приближалась стая волков, Сид чуял ее еще за десяток километров. А, судя по тому, что он ничего вокруг почти не видел, стрелял тоже по запаху, убийственно метко.
Ближе к полудню Сид принюхался и объявил привал.
– До вечера нужно добраться, я тут одну развалину знаю, – сообщил он.
– А там что? – Ричи готовил костер, чтобы накипятить чабрецового отвара.
– А