Хроники ковбоев Апокалипсиса. Часть 1. Семнадцатая осень после конца света. Лена Сорьонен
и отправился к лошадям.
– Поедем сейчас, – голос Сида настиг его уже рядом с приплясывающей кобылой.
Погода начала портиться. Сперва бесцветное небо заволокло облаками, потом воздух обрел особую, неприятную плотность, которая бывает перед самым бураном. Ричи побаивался буранов, потому что в бесконечном танце снега можно было сбиться с дороги, затеряться, и бог знает, какие могли шастать демоны. Сид, впрочем, вел себя еще спокойней обычного, несмотря на то, что шансов добраться до развалин прежде, чем начнется свистопляска, оставалось мало.
– Ничего, доберемся, – обнадежил себя Ричи вслух. – Не первый же раз, верно?
– Конечно, – усмехнулся Сид и стянул с лица повязку.
Это значило, что неприятности вполне могут и случиться. Вереница не любил, когда в его чувствительный нос лезли без спросу сильные, резкие и бестолковые запахи, поэтому большую часть времени отсекал свое обоняние условно-непроницаемой стеной из плотной ткани. Если же преграда убиралась, значит, Сид готовился или к войне, или к потехе.
Стемнело, хотя солнце там, за облаками, едва начало клониться к западу. Ричи вдруг почувствовал давящую близость на самом деле еще очень далекого мертвого Юго-запада.
На Юго-западе выжженная Пустошь, в которой до сих пор не растет трава.
На Юго-западе невидимая смерть.
На Юго-западе стоят кривыми частоколами давно сгоревшие города.
– Давай-ка быстрее! – распорядился Сид.
Изверг уже нес своего хозяина вниз по широкому холму, туда, где горизонт сходился с нависшими облаками, и небо стало сиреневым. Ричи нервно подогнал Рыжую. Изверг был дьявольски быстрым конем, а остаться в одиночестве посреди степи в метель Ричи хотелось меньше всего.
Снежинки начали крутиться сначала в сугробе, а уж потом посыпались с неба. Ветер, словно спавший до того момента, ударил в бок Рыжую и едва не сорвал с головы Ричи плотно сидевшую поверх шерстяного капюшона шляпу.
– Началось!
В ответ Ричи получил веревку, упавшую точно на луку седла. Вот это верно, они уже один раз так делали. Видимость во время бурана никакая, потеряться можно даже в двух шагах друг от друга. Нюх Сида не позволит сбиться с пути, а веревка поможет удержаться на этом пути и Ричи.
Через полчаса Ричи даже уши собственной кобылы видел едва-едва. Ветер был такой сильный, что прохватывал насквозь и толстую, на десяток рядов штопанную, но все еще добротную дубленку. Снег норовил ударить по лицу, туда, где в узком проеме между шарфом и шляпой торчал беззащитный нос. Все время хотелось отмахнуться, но выпустить из рук поводья Ричи бы не рискнул. Рыжей не нравилось, что ее тащат на буксире, и кобыла всячески это показывала. В буране взбесившаяся лошадь – худшее, что может случиться.
– Как дела? – голос Сида донесся словно бы откуда-то сбоку, хотя туго натянутая веревка доказывала – он был все-таки впереди.
– Порядок! – заорал Ричи.
– Не ори, слышу! – был ему веселый ответ.
Сам