Невидимая рука эволюции и образ будущего. Андрей Афонасьевич Лебедев
но не в реальном мире. А если ребенок готовился к сложной социальной жизни средствами искусства, то на пещерных рисунках должны были изображаться люди, а не животные. На самом деле изначально изображались животные, а фигурки людей, которые охотились на этих животных, появились позднее.
Более логично следующее описание причины зарождения разума у предков человека. Опыты по выявлению «интеллектуальных способностей» у животных – будь то крыса, шимпанзе или дельфин – проводятся, как правило, с особью в единственном числе. В любом случае действие, в котором ученые усматривают акт экстраполяции, предвидения, примитивного абстрагирования – это индивидуальное действие.
Похожее (но лишь похожее!) действие у человека – всегда коллективное, даже если человек внешне кажется в этот момент одиноким.
Предвидение разумного действия у человека всегда связано с учетом предвидений других людей относительно этого действия. Свое предвидение человек всегда опосредует (очно или заочно, реально или абстрактно, сознательно или подсознательно) предвидениями других людей, принадлежащих к самым разным группам – семье, племени, профессиональному коллективу, культурным или религиозным сообществам. Весь этот комплекс знаний о предвидениях других людей, их представлениях о мире и окружающих людях – формируется в сознании молодого человека для того, чтобы правильно сориентироваться в реальной жизни при выходе из пещеры или школы во взрослый мир.
Член группы древних охотников, готовясь к нападению на мамонта, должен был предвидеть, планировать не только свои личные действия, но и действия своих коллег. И самое главное – предвидеть ход мыслей каждого партнера по охоте, профессиональный опыт и предвидения каждого из них.
Коллективное предвидение, план будущей охоты существовал в голове не только вожака группы, отдающего потом приказы, но и каждого охотника. Много лет в пещере это отрабатывалось в коллективных детских играх под руководством старых опытных охотников – поэтому объединенные общим делом и общим предвидением люди понимали друг друга с полуслова. На коротком совещании перед охотой они обсуждали лишь ситуативные изменения, вносили последние коррективы в план. Кто-то из охотников ранен, и его заменит другой – вместе решали, что делать, если новичок не справится, кто его подстрахует. Другой охотник усовершенствовал ловушку – все опять думали, что делать, если инновация не сработает, куда побежит мамонт, как не упустить его.
Весь этот комплекс коллективных предвидений достаточно сложен – а ведь это лишь один вид деятельности – охота – и это один вид зверя. А есть еще много других зверей, травоядных и хищных, птиц и рыб, змей и насекомых со своими повадками, есть растения и явления природы. И еще есть предвидение добрых отношений или конфликтов с соседними племенами. Всю эту информацию и планы коллективных действий и усваивал