Мертвое море. Юрий Иванович
придумать вполне достойную отмазку для своего непрезентабельного вида. О которой и заявил вслух:
– Не повезло мне сегодня. Свалился с высокого валуна, пока сюда шел. Чуть насмерть не забился. Да еще и вымок весь…
С этим бормотанием и стал карабкаться наверх, пошатываясь и покряхтывая. Делая очередной шаг, так и ждал недовольного окрика: «Куда прешь?!» Но все обошлось, осветитель помалкивал, а догнавшие меня крестьяне, волокущие на спинах тюки с вещественными доказательствами, держались с некоторым почтением сзади.
Так мы и вошли в некое подобие тамбура, освещенного красным аварийным плафоном. Затем у нас за спинами со скрежетом закрылась аппарель, что-то заскрипело где-то над головой, а там и сам осветитель к нам спустился по винтовой лесенке. Этот уже отличался четким подобием воина или стражника, потому что имел на поясе короткий меч, да и выглядел этаким стройным, подтянутым живчиком.
А с другой стороны, зачем ему какие-нибудь латы или кожаные портупеи? Явно ведь отправили вниз в спешке, а скорей всего и первого, кто под рукой оказался. Или не первого? Потому что воин очень внимательно осмотрел меня с ног до головы и все-таки не поленился задать несколько вопросов:
– С чего это ты в таких странных одеждах?
– Да в чем был, в том сюда и примчался, – ни капельки не соврал я.
– И откуда у его светлости зуава Бартерикса ночник появился?
Долго раздумывать было нельзя, поэтому я ответил после многозначительного хмыканья:
– О-о! У его светлости еще много чего есть!
Знать бы еще, о чем хоть спрашивают? Что такое ночник? Или кто? И к чему это удивление вообще? Хотя примерно догадаться можно: этот воин-осветитель засек меня в тот момент, как я в кромешной тьме что-то отыскивал и нечто рассматривал. Не обозначает ли терминология «ночник» умеющего видеть в полной темноте?.. Вполне.
Но как бы так избежать иных неуместных вопросов? Спалюсь ведь по полной. Да и чем больше врешь, тем сложнее потом выпутаться из собственной лжи. Поэтому я самым усталым голосом, на который был способен, попросил:
– Давай уже наверх, открывай лифт.
Вояка скривился, но тут меня своим кряхтением и мужики поддержали. Мол, чего ждем-то? Так что осветитель шагнул к стене, приложил к ней ладонь, и та… разъехалась в стороны. Глазам открылись внутренности довольно просторной кабинки, могущей уместить и десять человек. Освещение такое же: тусклый красный плафон.
Как только мы все расположились внутри, двери закрылись и мы довольно лихо понеслись вверх.
«Уф! – выдохнул я мысленно. – Кажется, начал вживаться в местный круговорот. Теперь главное не отсвечивать и тихим сапом добраться до портала…»
Рано обрадовался. А может, и сглазил, а по дереву постучать забыл. Как только мы вышли из лифта, я и осмотреться не успел, как вояка доложился какому-то грузному, увешанному всякими бляшками чиновнику:
– Экселенс! Внизу обнаружили остатки тел. Собрали все, что успели до прилива. А этот тип