Прощать любимым. Роман, основанный на реальных событиях. Антонина Евстратова
поесть, не то сил не будет рожать!
Марии есть не хотелось, но она поднесла ей чашку и насильно стала кормить.
– Не хочу я, Нюр, дай лучше водички, во рту все пересохло!
Нюрка поднесла ей кружку с водой.
Она глотнула, – хороша водичка, родниковая, мягкая, не то, что у нас дома! – охрипшим голосом произнесла Мария.
– Твоя, правда, подруга, с такой водичкой и болезнь не страшна! Кстати, тебе не стало легче?
Мария улыбнулась, показывая ряд белых зубов, – отпустило чуть.
– Ну, слава Богу, а то смотрю на тебя, как ты мучаешься и мне от этого больно! – Она собрала с подушки пряди волос и заколола на её голове, любуясь ею, со светлой завистью сказала: – Как же ты красива, Мария!
Мария прикрыла пушистые ресницы, – что из того? Было бы у меня столько счастья!
– Ничего, дорогая, у каждого человека есть счастье, и оно к тебе обязательно придет!
– Ну, красавицы, поели? – заходя в избу, спросил пасечник.
– Да, дядь, спасибо, мед очень вкусный у вас! Наелась вот так, – показывая рукой выше своей головы, – а, как гляну на него, еще бы ела, да некуда! – она широко улыбнулась, растягивая тонкие бордовые губы.
– А – я… – он сделал короткую паузу, – на мед и глядеть не хочу, каждый день одна еда!
– Ой! – воскликнула Нюра, – вот мне бы так, кроме меда, я ничего бы не ела!
Пасечник улыбнулся доброй улыбкой и по-отечески спросил:
– Ну, что, девушки, теперь может, расскажете, откуда вы и чьи?
– Мы, дядь, доярки, – выпалила Нюрка, – гурт наш недалеко от вас!
– А живете вы, где?
– Живем в Камышенском совхозе.
– Камышенка? – он удивленно приподнял свои широкие, черные брови.
– Знаю-знаю! Как же? Там живет одна женщина… Любил я ее, да и теперь люблю, не могу забыть! Большая любовь у меня к ней, первая и последняя! – Он грустно покачал головой, – сколько уже лет прошло, а я все еще люблю ее! Потому до сих пор не женюсь!.. – Сделав небольшую паузу, продолжил: – конечно, Иван богатырь! А – я, против него так себе, да понимаю я все, что не пара ей, но сердце… ему не прикажешь! Интересно, какая она сейчас?
– Дядь, а кто она? – не скрывая любопытства спросила Нюрка.
Пасечник угрюмо посмотрел на нее, – Матрена! – с нежностью произнес он.
От неожиданности у Марии расширились глаза, как говорят: Не было бы счастья, да несчастье помогло. Могла ли она, когда-нибудь предположить, что встретит человека, который любит ее мать и останется, верен ей до конца дней своих!
Внезапно он замолчал, удрученно вздохнул, опустив голову, смотрел в пол, а после спохватился: – Что это я перед вами, как на исповеди? Впал в ностальгию! Давно душу свою не изливал! Один я здесь, кому говорить? С пчелами и разговариваю, чего я им только не говорил и не рассказывал,