Рейд во спасение. Гай Юлий Орловский
пролезала прямо к тебе в квартиру?
Азазель нахмурился, молча вытащил вертел с тяжелым гусем, с металлическим скрипом стащил с длинного штыря на центральное блюдо посреди стола.
Михаил ждал, наконец Азазель ответил с неохотой:
– Это сложный случай… Настройка должна быть, знаешь, какая? А еще этот канал создавался и отлаживался почти сотню лет. Во-первых, чтоб ты знал, преисподняя защищена от подобных… проникновений. Во-вторых, важные зоны защищены втройне. Аграт пролезала в щель, потому что с этой стороны ее создавал я, а она там служила маячком. В очень-очень уединенном месте, до которого из-за его ненадобности и удаленности недотянули защиту.
Он взял в одну руку огромную двузубую вилку, в другую – широкий острый нож, взглянул на Михаила испытывающе.
– А от того уединенного места, – поинтересовался Михаил, – до Зарана, что, добраться никак?
Азазель некоторое время резал тушку гуся на части молча, потом сказал с сердцем:
– Михаил… ты понимаешь, что там будем на чужой территории? На территории врага? Или ты совсем берега потерял?.. Головокружение от успехов, как сказал Иосиф Виссарионович?.. Давай ешь, это улучшает кровокружение и вообще кровотворение с кровотворчеством.
Михаил поморщился.
– Но мы же не войной придем?
– Этого еще не хватало!
– Кто нас отличит от местных? – поинтересовался Михаил. – Как я понял, в аду таких демонов, как мы с виду, большинство. К тому же… чем земля не ад?
Азазель хмуро взглянул, как он начал есть сосредоточенно, но без привычного азарта.
– Это так, – согласился он. – Это так… но все же надо располагать полной диспозицией, где, что и как. Там помощи не дождаться, а если придется удирать или хотя бы отступать, то неизвестно куда, понимаешь?.. А я, хоть и творческая натура, но импровизировать не люблю, это признак дилетанта! У профи все экспромты заготовлены заранее и отрепетированы до блеска и умопомрачения… Ты ешь, ешь, а то если сейчас аппетит теряешь, то что ждет в аду?
– Пойдем с Аграт и Бианакитом?
Азазель быстро догрыз гусиную лапку, швырнул обглоданную косточку в тарелку.
– Нет.
– Кого не берем?
Азазель пожал плечами.
– Бианакита нельзя, а вот Аграт… правда, она тебя, как говоришь, достала? Тогда и ее не берем.
Михаил сказал сердито:
– Из-за меня? Это нечестно. Если она хочет…
– Мишка, – сказал Азазель покровительственно, – ты самовлюбленный эгоист. Почему мир должен вертеться вокруг тебя?.. Ей просто нельзя обратно. Помнишь, дала клятву полного послушания? Теперь там для нее уже не родной дом. Я не хочу рисковать девочкой. Все-таки теперь она слабее тебя.
Михаил сказал пристыженно:
– Понял. А ты вообще-то не полная свинья. О союзниках хоть как-то по-своему, по-демонячьи, но заботишься.
Азазель не был бы Азазелем, если бы сразу все не испортил, процитировав с напыщенным видом:
– Быть вождем лишь тот один достоин, кому и честь, и жизнь вручает слепо воин. И хотя из меня вождь, как из говна