Неизвестный террорист. Ричард Флэнаган
от тела насквозь мокрую рубашку, – у меня его тоже, можно сказать, нет.
Куколка заволновалась. Она вытащила из сумочки носовой платок, принялась вытирать его рубашку, хотя это было совершенно бесполезное занятие, и вдруг почувствовала, что их руки соприкоснулись.
– Простите, – прошептала она, – по-моему, мы уже где-то…
Мимо проплывала платформа с наркокоролевами и Дасти Спрингфилд[6], и музыка звучала так громко, что в ней утонули и конец фразы, произнесенной Куколкой, и ответ молодого человека, но по его лицу она поняла, что он ее узнал. Во всяком случае, он тут же очень смешно изобразил плачущего малыша и себя самого, плывущего к нему на помощь. Куколка засмеялась. Несколько человек рядом с ними пустились в пляс под гремевшую на платформе музыку, и молодой человек с улыбкой протянул Куколке руку, приглашая потанцевать, и она, все еще смеясь, согласилась, но вовсе не потому, что так уж этого хотела. Просто ей было страшно неловко: ведь она испортила ему весь вечер, с головы до ног облив пивом.
И они начали танцевать. Сперва они, правда, были несколько стеснены в движениях и толклись на месте, едва переступая ногами. Но потом он, не переставая танцевать и ловко маневрируя в толпе, вывел ее в сторонку, подальше от ограждения и безумствующей праздничной толпы. Во всяком случае, здесь было посвободней, и люди охотно расступались, освобождая для них побольше места. Куколка видела, что парень отлично знает, что делает, особенно когда он начал танцевать меренгу. Они кружились, расходились в стороны, поворачивались друг к другу спиной, и он то отталкивал ее, то притягивал к себе, слегка, но властным движением, сжимая ей пальцы, и она снова падала в его объятия.
Танцуя, Куколка поймала себя на том, что бездумно смотрит куда-то вверх, на горящие в ночном небе уличные фонари, а на губах у нее играет самая беспечная улыбка. Когда он, раскрутив Куколку, как бы отсылал ее от себя, она нарочито поджимала губы и посылала ему легчайший воздушный поцелуй, и тогда он, смеясь, вновь притягивал ее к себе, как-то незаметно разворачивал, и они в такт музыке стукались ягодицами, а потом он опять ее раскручивал и отсылал от себя.
Сперва он вел Куколку нежно и вежливо, даже когда их тела соприкасались или стукались задами, как того требовал танец. Но затем она почувствовала, как он слегка пожал ей руку, и ответила ему таким же пожатием. Внешне их танец остался прежним, но, когда парень в очередной раз игриво провел руками по ее телу, это была уже ласка, а не просто движение танца; а когда он, с силой резко притянул Куколку к себе и она оказалась плотно прижатой к его горячему телу, она почувствовала, как сильно он возбужден, и это подействовало на нее как удар током.
Город был раскален, как духовка. Одна за другой проплывали разукрашенные платформы, шумела праздничная толпа, и Куколке казалось, что мимо нее следует бесконечная череда мужчин и женщин, пойманных в мираж страсти и беззастенчиво пожирающих глазами бедра, ягодицы, кожу друг друга; каждый поворот головы, каждая оживленная улыбка свидетельствовали о предвкушении
Британская певица (1939–1999), наиболее популярная в 1960-е и в 1980-е годы; в целом ее карьера длилась четыре десятилетия.