Сибирская книга мертвых. Наталья Степанова

      Из письма в газету «Магия и Жизнь»: «Моя дочь всегда была умницей и отличницей. В школе – первая, в музыкальной школе – самая талантливая, на всех олимпиадах – победительница. Мамина радость. Одна я ее воспитывала, столько сил вложила. Жили мы мирно, ни в чем дочку не ограничивала, ничего ей особенно не запрещала. Я не знаю, почему все вышло так….

      Проблемы начались, когда Лида институт закончила. Естественно, с красным дипломом. Ей удалось устроиться в престижную фирму – на позицию младшего менеджера. В такую солидную компанию вообще не принято было брать людей без опыта, но для моей дочки исключение сделала. Она сумела произвести впечатление на начальство.

      Работе Лиде нравилась. Она начала там буквально жить. Возвращалась только переночевать.

      Никакой личной жизни – я даже волноваться начала. Девке замуж уже пора бы, а она такая карьеристка, не вышло бы беды. Как в воду глядела.

      Деятельность компании, в которой работала Лидия, была связана с ведением переговоров. Эти деловые встречи назначались в ресторанах. Все счета оплачивала бухгалтерия компании. Среди сотрудников было принято не церемониться, заказывать дорогие гурманские блюда. О каких только деликатесах ни рассказывала мне Лида! И пюре из крабов она попробовала, и торт из мякоти манго, и пирог из каких-то проростков, и сырно-луковый суп, и маринованных осьминожек! И вино тоже лилось рекой. Заказывали лучшие французские вина.

      Переговоры эти случались иногда по 4 раза за день. Так моя Лида пристрастилась к алкоголю.

      Я не сразу заметила.

      Если честно, Лидке вообще нельзя было начинать пить. Ее отец, которого она ни разу в жизни не видела, был потомственным алкоголиком. Да и погиб по пьяной лавочке, когда я беременная была.

      Быстро дочка моя скатилась. С работы ее уволили, конечно. Но она не остановилась – начала пить на последние деньги. Начала с дорогих изысканных вин, а в итоге дошла до палаточных сомнительных коктейлей в баночках. Потом и на водку дешевую перешла.

      За два года, что длится этот кошмар, Лидия изменилась до неузнаваемости. Она выглядит лет на сорок! Лицо одутловатое, глаза как пленкой подернуты, нос красный и опухший, морщины, серая кожа. Целыми днями либо валяется на диване в отключке, либо ищет, на что бы водку купить. У нее появились сомнительные „друзья“, с которыми она знакомится у пивных палаток. Если бы кто-то сказал мне, что моя блестящая девочка превратится вот в это… Можно ли как-то Лидочке моей помочь?»