Наталия Гончарова. Счастливый брак. Лариса Черкашина
чередой шли балы – Пушкин впервые увидел шестнадцатилетнюю Натали.
Петр Андреевич Йогель был известен нескольким поколениям москвичей, и слава о его балах, что давал он в особняках московской знати, гремела по всей столице. Лев Толстой оставил их описание на страницах романа «Война и мир»: «У Йогеля были самые веселые балы в Москве. Это говорили матушки, глядя на своих «подросточков», выделывающих свои только что выученные па; это говорили и сами подростки, танцевавшие до упаду; это говорили взрослые девицы и молодые люди, приезжавшие на эти балы с мыслию снизойти до них и находя в них самое лучшее веселье… Особенного на этих балах было то, что не было хозяина и хозяйки: был, как пух летающий, по правилам искусства расшаркивающийся добродушный Йогель… было то, что на эти балы еще езжали те, кто хотел танцевать и веселиться, как хотят этого тринадцати- и четырнадцатилетние девочки, в первый раз надевающие длинные платья».
Вот на таком веселом рождественском балу и свела судьба Пушкина и юную Натали.
«В белом воздушном платье, с золотым обручем на голове, она в этот знаменательный вечер поражала всех своей классической, царственной красотой. Александр Сергеевич не мог оторвать от нее глаз… Она стыдливо отвечала на восторженные фразы, но эта врожденная скромность, столь редкая спутница торжествующей красоты, только возвысила ее в глазах влюбленного поэта»[1].
…Встреча та стала поистине судьбоносной для отечественной культуры. И ныне кажется событием мирового порядка. Не случись она в заснеженной Москве сто восемьдесят лет назад, не легли бы на лист пушкинские строки:
Исполнились мои желания. Творец
Тебя мне ниспослал, тебя, моя Мадонна…
Она, Натали Гончарова, коронована монархом русской поэзии, и что может быть выше дарованного ей поэтического титула – «чистейшей прелести чистейший образец»!
Прекрасному творению Божьему Пушкин отныне готов поклоняться всю жизнь, в нем одном черпать и восторги, и утешения, и силы. Не множеством, а одной! Не другими, прежде любимыми и воспетыми, но одной ею. Единственной!
Неиссякаемый источник любви и вдохновения поэта: его кумир, ангел, сокровище, мадонна! Счастливейшим из людей называл себя Пушкин в преддверии свадьбы.
Но как часто биографы поэта грешили тем, что пытались «сделать» за него свой выбор, – оценивали, судили, наставляли… Еще в начале прошлого века один из генеалогов поэта, ныне безвестный профессор Сикорский, сетовал, что на жизненном пути Пушкину встретилась не та женщина: «Живи Пушкин в Михайловском, под сенью Арины Родионовны, или в Тригорском, Россия не имела бы несчастия оплакивать его раннюю смерть».
Смешно и горько читать ныне эти строки. «Примеряли» на себя роль жены Пушкина и такие тонкие его ценители, как Марина Цветаева и Анна Ахматова, – вот они-то, будь на месте этой «пустышки» Натали, уберегли бы поэта…
Но Пушкину была нужна только его Наташа. «…Заверяю вас честным словом, что буду принадлежать только вам, или никогда не
Из воспоминаний Александры Петровны Араповой, урожденной Ланской, дочери Наталии Николаевны от второго брака.