Свободная. Там, где нет опасности, нет приключений. Сара Маркиз
это очень по душе. Настоящая тихая пристань. Девушка уходит, а я с облегчением обрушиваюсь на кровать возле очага. Вскоре меня поднимает хорошо знакомое мне острое ощущение. Я надеваю тапочки и мчусь в то место, которое можно назвать аналогом уборной. Знаменитый мифический невероятный монгольский молочный чай с солью спровоцировал цунами в желудке. Выйдя из уборной, я нахожу то, что можно назвать душем. Включаю воду. Из крана течет тонкая струйка, затем напор совсем немного увеличивается, но самое главное для меня то, что вода теплая. Я возвращаюсь в юрту, срезаю верхушку старой полуторалитровой пластиковой бутылки, терпеливо собираю воду и некоторое время моюсь, завершая процесс мытьем волос… Через два часа на моей коже остаются соленые следы, но я чувствую себя лучше.
Я возвращаюсь в юрту, и мне приносят тарелку белого риса с яйцом. О боже! Невероятно! Спасибо тебе, спасибо тебе.
Жизнь не могла бы быть прекраснее в тот момент. Я съедаю все с такой скоростью, которая удивляет даже меня. Я запросто съела бы и три такие тарелки. Теперь я хочу спать, не думать, не пытаться общаться, а просто спать.
Вспоминаю, что нарушила все правила: не есть молочного, не трогать животных… но я же видела великана! С этой мыслью засыпаю у огня. Все хорошо.
Через несколько минут меня разбудили раскаты грома. Открываю дверь юрты и выглядываю наружу. Небо превратилось в невероятное черное облако, воздух тяжелый и влажный. В ту же секунду на горизонте зажигается несколько молний. Я быстро выбегаю, чтобы успеть заснять их до того, как начнется дождь. Вновь появляется девушка, на этот раз взволнованная. Она гасит огонь и закрывает дымоход, положив круглый кусок гофрированного металла по центру моей юрты. И сразу после этого небо обрушивается на землю. В моей юрте почти не слышно того, что творится снаружи. Я закрываю глаза: эту ночь я проведу в безопасности.
Несколько недель спустя…
У меня не осталось сил. Прошлой ночью в мой лагерь опять вторглись всадники.
С тех пор как я отправилась в путь, почти каждую ночь на меня нападали. С той секунды, когда дневной свет гаснет на западной части небосклона, во мне поднимается страх и я не могу заснуть. Мне просто необходимо выздороветь.
Всадники взяли за правило навещать меня на закате. Словно волки, они движутся под покровом ночи, скользя бесшумными тенями, пока не проникают в мой лагерь. Я ни разу не слышала их до самого их появления.
Степь плоская, здесь нет естественных укрытий. Нет ни единого дерева, ни углубления в земле, трава вытоптана, а ветер дует и днем и ночью. Я нахожусь вдалеке от деревень, в самом центре «нигде». Здесь есть только ночные всадники…
Этим утром ветер дул особенно сильно. Вокруг меня на много километров все зелено. Вдалеке я вижу покосившийся навес для овец. Сменяю направление, чтобы укрыться в этом строении, которое настолько примитивно, что легко бы сошло за домик, построенный детьми. Когда я добираюсь до него, то падаю на землю вместе с рюкзаком.