Дис. Тима Феев
бы. Все шло бы как прежде. Пусть, возможно, и несколько вяло или даже скучновато, но зато без серьезных потрясений. Вот только сам бы Антон, к сожалению, в этом случае погиб бы сразу. Но он устоял, он выдержал удар и выжил. Он даже почти и не сдвинулся с места, на котором несколько секунд назад остановился, недоуменно взирая на странного незнакомца. Однако теперь ничего уже исправить было нельзя. Потому что эти двое непримиримых противников, сошедшихся друг с другом в смертельной схватке, не могли более владеть собой. Да и вообще все события после этого, как казалось, самого обыкновенного осеннего вечера стали развиваться неумолимо, непредсказуемо и стремительно. И, как это ни странно, все предопределил лишь один, пусть и чудовищной силы удар, который одно весьма странное существо из этого мира нанесло, а другое выдержало.
7. СТОЛКНОВЕНИЕ
Вам когда-нибудь было больно или страшно? А холодно? Да? Нет? Какое это имеет значение? Совершенно верно, никакого. Потому что ни одно живое существо на земле и никогда не испытывало ничего даже отдаленно похожего на то, что почувствовал тогда Антон. Ему показалось даже, что наступил конец света. Что не то чтобы одно лишь тело его, а саму душу его сжали холодные, твердые, мощные тиски. Что кромешная мгла буквально обрушилась на весь мир, и что он был в центре этого мира. Он не мог тогда даже закричать, хотя этого ему и очень хотелось. Не мог он и умереть, поскольку смерть была бы избавлением. Ему оставалось только терпеть. Но и терпеть он тоже не мог. Так что же, что ему было делать, о чем думать, что чувствовать? Что могло бы хоть как-то, причем не то чтобы совсем избавить его от страданий, но пусть лишь ненамного облегчить их. Знание и память, – вот все, что ему оставалось. Думать и помнить, вот все, что он мог. И это было то единственное, что помогло тогда Антону не обезуметь от боли и ужаса, не превратиться в такое же бездушное, жестокое существо, которое стояло сейчас перед ним. Да, он знал, он помнил. Сейчас вот вспомнил, что бывает в мире такой черный лед. Такой ужас: твердый, неизбывный, от которого не спастись и даже не скрыться. Что когда-то давно он уже сталкивался с подобным льдом и выжил. А раз выжил тогда, то выживет и сейчас.
Впрочем, сейчас ему было, пожалуй, и несколько легче. Ведь ему не нужно было думать о спасении, когда ни о чем другом, кроме как о собственной невыносимой боли думать почти невозможно. Не нужно было идти наугад, причем лишь только в одном изо всех случайно-возможных пространственных направлений. Не нужно было тратить всю свою энергию на один совсем незначительный шаг, а потом еще столетиями копить ее, чтобы сделать шаг новый. Не нужно было проделывать весь тот страшный путь, пройти который могло, наверное, лишь одно живое существо из миллиарда. Он уже знал этот путь, помнил его. Сейчас вот вспомнил: только знания, только они одни были его светом, давали надежду. И вот теперь, во второй раз уже, спустя очень долгие годы они снова спасли его.
Некоторое время после полученного удара Антон стоял неподвижно. Незнакомец