Посредник. Сергей Сергеевич Комяков
Справились.
– Справились, – широко улыбнулся Георгий Константинович и глаза его зажглись небывалым оптимизмом.
«Чего он сожрал? Инсулин – М или гидрокартизол?», – подумал Петренко.
– А за все время одной проблемы мы не решили, – Петренко покривлялся в своем кресле.
Президент плотно сжал губы, потом пожевал ими, словно старушка и тягуче произнес:
– Не мути. Чего ты хочешь?
– Что хочу, – Петренко ухмыльнулся, – я собственно пришел поговорить за спонсорские деньги. Европейские.
– Да? Слушаю, – внимательно посмотрел на министра Президент.
– И внимательно слушай, – Петренко извлек из кармана пилочку для ногтей и принялся ей обрабатывать ногти, – не так давно. Третьего дня вернулся я с заседания Еврокомиссии. Там мне сказали, что мы дармоеды и воры, не держащие своих обещаний. Сам Розештайнер заявил мне, что деньги мы не получим, пока не заглушим этот сигнал. Так то.
– Им что делать нечего? – возмутился Жаров, – что им до этого сигнала?
Петренко пожал плечами:
Сигнал ведь как шел, так и идет. Им там не нравиться, что сигнал идет.
– Идет, – согласился Жаров, – идет. Идет этот сигнал уже тридцать или сорок лет. И ничего страшного нет.
– Нет, пока нет, – Петренко почесал пилочкой свой длинный нос, – но сигнал меняет модуляцию и скачет по частотам.
– Чего ты ноешь, – Георгий Константинович замотал головой и негодующе прошипел, – сначала считали, что это сигнал какого-то корабля, потом города. Может одного из призрачных городов. И только потом поняли, что он идет из Антарктиды. Потом поняли это. А еще позже поняли, что он меняет модуляцию и частоту. Так установили, что это сигнал живых людей. Вот сейчас расшифруем и будем все точно знать. Чего панику устраивать? Тем более трудовые деньги у нас отнимать?
Петренко спокойно выслушал все, что сказал Президент России, выдержал долгую паузу и заметил:
– Это все хорошо, но сигнал явно настраивается на модуль и частоту наших мониторов. Кто бы они не были, возможно, что они хотят пообщаться с нашим населением напрямую.
– Да, чтоб тебя, – разозлился Президент, – да это я все знаю! Знаю и то, что сигнал не удалось ни заглушить ни расшифровать. Пока не удалось. Знаю и то, что если он пробьется на мониторы хорошего будет мало! Знаю! Я это знаю и даже моя жена знает и последняя секретутка в Правительстве знает! Все знают! Все в нашем убогом Правительстве, вершине сраной вертикали власти знают о сигнале! Все!
Министр иностранных дел спокойно положил пилочку на стол и деловито поправил запонку:
– Мы это знаем, а сейчас и они это узнали.
– Кто? – опешил Жаров.
– Евросоюз, – спокойно посмотрел в глаза Жарова Петренко.
– Как узнали? – тихо выдавил Георгий Константинович, – он не проходил на Европу, там не их частота и акцентуация иная.
– Не знаю, – Петренко глубоко вздохнул, – но на последнем саммите