Григориан Подмосковный и другие мистическо-юмористические рассказы на бытовые и философские темы. Денис Владимирович Пилипишин
посмотрел на своего коллегу из Москвы. Похоже, концерт в сельском клубе тому не нравился, значит пора уводить его отсюда.
Они вышли на улицу. Было прохладно – лето еще не вступило в свои права.
«Мы с приятелем вдвоем
Весело живем!
Нас недавно поместили
В сумасшедший дом!!!»
– доносились им вслед перепевки из известной группы «Сектор газа». Приехавший из Москвы товарищ Михаила Игоревича, Иван Арнольдович Жобоц с неудовольствием поежился и оглянулся.
Совхозный клуб построили в 1935 году, о чем возвещала белая каменная надпись на фасаде. Может быть поэтому он единственный среди окружающих зданий выглядел более-менее претенциозно и внешне напоминал скорее исторический памятник – с колоннами, лепниной и прочим. Желтые облупленные стены только усиливали ощущение древности и казалось, будто это не сельский клуб, насквозь пропитанный прениями на партсобраниях, а особняк какого-нибудь аристократа, в стенах которого читали Данте и играли на рояле.
Вокруг лавочек около клуба кучковалась сельская молодежь. Отовсюду слышался пьяный гогот, на земле валялись пустые бутылки, кучи окурков, какие-то бумаги, пачки из-под сигарет. Внезапно над головами пролетела пустая пивная бутылка и с грохотом разбилась обо что-то в темноте. «Здесь, пожалуй, небезопасно! – отметил про себя Иван Арнольдович. – Легко или морду набьют, или бутылкой по чайнику заедут!»
Его местный коллега беспокоился в меньшей степени. Во-первых, его тут хорошо знали и побаивались. Во-вторых, обладая кое-каким гипнотическим даром он, в случае необходимости, мог остановить, по меньшей мере, одну пьяную компанию на расстоянии. Случайное же попадание по голове сравнительно маловероятно, к тому же, летящую бутылку можно услышать по свисту, который она издает при полете. Тем не менее, они решили удалиться.
Правда, в этом районе жил и другой человек, менее известный, чем Михаил Игоревич, но побаиваться которого имелось куда больше оснований. Именно из-за него все и началось. Как звали этого человека никто точно не знал. Он был известен под именем Зелигер, но почти наверняка это было не настоящее имя, а псевдоним, который он себе взял, обратившись в язычество. При этом отчество Зелигера звучало вполне традиционно – Петрович, и, казалось бы, по деревенской традиции, его и должны все знать как Петровича. Но большинство почему-то боялось к нему обращаться столь панибратски.
Зелигер был высоким человеком лет шестидесяти, худощавым, но очень крепким, носил длинную седую бороду и длинные же седые волосы, опускавшиеся ниже плеч. Он активно и с удовольствием занимался сельским хозяйством: держал свиней, кур, овец, индюков и даже корову. А еще брал бычков на откорм. Кроме того, Зелигер выращивал огурцы, помидоры, кабачки, патиссоны, тыкву и самое главное – картошку. Из-за нее и разыгралась история, легшая в основу данного рассказа.
По странному совпадению, коих так много в нашей жизни, его соседом как раз и был Михаил Игоревич – местный целитель и экстрасенс. Михаил Игоревич весьма