Зеркальный вор. Мартин Сэй
доходят до остекленного лифта в стиле модерн, прилепившегося к скалистому склону. Стенки кабины отделаны свинцовым хрусталем, а потолок представляет собой ажурный витраж в цветах пламенеющего заката. Лифт начинает неторопливый подъем к площадке, вырубленной в скале двадцатью футами выше.
– Славное у вас местечко, Уолтер. Как долго вы здесь работаете?
– Мы открылись два года назад. Я в этом проекте с самых первых дней.
– И как он продвигается?
– Паршиво. Возможно, ты не заметил, но большинство клиентов казино старше меня. А я уже далеко не юнец. Впрочем, наш владелец – тот еще сумасброд. Богатей из Силиконовой долины. Он готов нести убытки хоть десять, хоть пятнадцать лет подряд – столько, сколько потребуется городу на то, чтобы дорасти до этих пределов. Сам он еще молод. Рассчитывает на свое долголетие и свой толстый кошелек.
– Думаете, он прав?
Кагами смеется:
– Зависит от обстоятельств. Это как во всех случаях жизни: когда открывается окно возможностей, надо вовремя подсуетиться и туда влезть, а потом успеть вылезти обратно до его закрытия. Если успел – ты в выигрыше. Город быстро растет, и с этим хрен поспоришь. Но есть одна проблема: в наших краях совсем туго с водой. Все почему-то об этом забывают. Я говорю про всю эту долину. Уровень воды в озере Мид упал до самой низкой отметки за тридцать лет. Причина в глобальном потеплении, так что вода вряд ли вернется на прежний уровень. Когда-нибудь нас тут накроет жестокая засуха. Если еще до того нас не прикончит другая проблема: при землетрясении лавина махом снесет этот склон и все дома вплоть до Норт-Голливуда.
– Разве тут бывают землетрясения?
– Пока не было ни одного. Но если случится, нам хватит даже небольшого. Отсюда всего пара сотен ярдов до разлома Санрайз. Это активный разлом. Видел булыжники в колоннах перед входом, куда подъезжают автобусы с инвалидами? Гладкие такие круглые камни. Видел? Пять этих паршивцев уже выпадали из гнезд от сотрясений, и нам приходилось снова садить их на раствор. А если пойдут серьезные подвижки грунта и доктор Рихтер нарисует порядка пяти баллов по своей шкале, мы тут будем как кегли в боулинге для малолеток.
– Черт побери!
– Такие вот дела, – говорит Кагами. – Так или иначе, я отдам концы задолго до того, как это заведение начнет приносить прибыль.
Он вытирает ладонь о свой пиджак и прикладывает ее к безупречно чистому стеклу кабины. По мере подъема в поле зрения постепенно выдвигается мормонский храм у подножия горы. Вокруг него Кёртис видит крыши возводимых домов: светлое дерево стропил, аккуратные ряды обрешетки.
– Это первая нормальная, настоящая работа, какую я получил с тех пор, как мне стукнуло девятнадцать, – говорит Кагами. – Я был профессиональным игроком, как Стэнли. Но в конечном счете меня это измотало. Зарабатывать на хлеб, урывая клочки от прибылей казино, – это уже слишком для человека моих лет. Разве что ты работаешь с хорошей командой. Однако любые команды рано или поздно распадаются.
Кёртис переступает с ноги на ногу.
– Не