Выжить любой ценой. Никита Эдуардович Шарипов
забега, он сумел оторваться от меня на приличное расстояние, около тридцати метров. Между мной и медведем было примерно столько же. Но неожиданно Матвей остановился, и, вскинув оружие, закричал:
– Шухов, в сторону! – но я уже и так знал, что нужно сделать, и немного изменил направление, уходя с линии огня, попутно доставая свой «Стриж».
Матвей успел сделать четыре выстрела, когда я, развернувшись, остановился, и тоже открыл огонь по животному…
Через пару минут мы сидели на обочине, а в десяти метрах от нас, на дороге лежал мертвый медведь.
– Шухов, ты дурак! Говорил я не надо нам туда ходить!
– Да ну? Матвей, ты чего так рванул то? Мы бы вдвоем его, еще в лесу завалили!
– Сам не знаю! Походу испугался я! – с серьёзным видом ответил мне Савельев.
Через несколько секунд мы оба катались по асфальту, умирая со смеху…
Мы шли в сторону военной части. Плавный изгиб дороги не давал нам увидеть того, что находится впереди, дальше, чем на двести метров. Зараженные все чаще встречались нам по пути, и я убивал их своей импровизированной дубиной, в которую превратился заклинивший «Витязь».
– Вернемся к Филиппычу, обязательно расскажу им, как ты дал деру от медведя! – не сдержавшись, я снова рассмеялся.
– Ты теперь меня постоянно подкалывать будешь? – выражение лица Матвея было настолько серьёзное, что я рассмеялся пуще прежнего.
– Пару дней точно! – ответил я, немного успокоившись, – О, смотри: еще один тащится.
Навстречу нам шел зараженный, опустив голову вниз и подволакивая правую ногу.
– Интересно, они что, вообще ничего сделать не успели? – Матвей явно говорил о военных – Как весь личный состав мог заразиться? И какая, нахрен, военная база? Скорей всего обычная воинская часть! – Савельев произнес это с явным недовольством.
– Я тоже так думаю. По-моему, Филиппыч просто оговорился, – расстояние от нас до зараженного было около ста метров, и он до сих пор нас не почувствовал. – Матвей ты забыл? В армии служат солдаты-срочники. Чему их можно за год научить?!
– Думаешь все настолько плохо? – Савельев поднял камень и, с хорошим замахом, швырнул его прямо в зомби, – Чему их там тогда учат? Вернее, учили. – камушек шлепнулся на асфальт в трех метрах от обращенного и, отскочив, покатился дальше, но тварь ковыляла как прежде, не обратив внимания на происходящее.
– Какой-то этот заторможённый! – я очень удивился, и мы ускорились, шагая навстречу к зараженному. – Может глухой?
– А черт его знает! – спокойно ответил на мой вопрос Савельев, – Ближе подойдем, узнаем!
– Ну теперь все понятно! – когда мы подошли почти вплотную к зараженному, я развеселился, разглядев погоны на том, что осталось от формы, – Здравия желаю товарищ прапорщик! – громко отрапортовал я, остановившись в трех метрах от зомби, и поднял свою «дубину», приготовившись отправить его в мир иной.
-Походу