Наша Рыбка. Робин Фокс
ее друзья… – Я не мог сложить слова в одно предложение – говорить об Иришке было для меня равносильно признанию, будто бы ее любовь ко мне прошла. Я снова посмотрел на Таню, на ее живот. А, я же не сказал вам! Таня была беременна. Они с Серегой Морозовым недавно поженились. Я испытывал легкий страх, едва представлял себя на их месте – обзаводиться семьей и ребенком в двадцать два года мне совсем не хотелось, но теперь Таня с круглым животом показалась мне такой хорошей, такой верной, такой любящей, что я чуть было не пошел и не поцеловал ее от прилива нежности.
– Ну вот кем ты будешь работать, скажи мне? – Вадик снова начал докапываться до Пети. – А, Воронцов? Да плевал я на твою гордость за искусство. Все это хрень полная! Кем ты работать-то будешь? В музее вместо бабок сидеть и следить за посетителями?
– Ва-адик, ну что ты набрасываешься весь вечер на Петеньку… – протянула Дроздова.
Поговаривали, что Петя ей очень нравился.
– Не слушай его, – тихо сказал я Пете, а он повернулся ко мне и воскликнул:
– Да она там завела себе кого-то! Крутит перед кем-то своими сисечками (любимое Петино слово!), как она любит, а тебе просто врет. А ты ведешься, как придурок! Не можешь даже сказать ей, чтоб она хоть познакомила тебя с этими ее друзьями. Понятно, что она тобой пользуется, ты же ей позволяешь.
Я до того не ожидал от него такого, что сначала чуть было не ударил, но вовремя остановился. Он же был прав.
Не помню, что было дальше, – по-моему, я просто долго сидел на диване, и со мной почти никто не общался. Зато Петя в какой-то момент оказался возле Дроздовой, которая стала так откровенно к нему липнуть, что это заметил даже наш узколобый Вадик.
– Воронцов сменил своего голубка на Дроздову?
К слову, под «голубком» он имел в виду, как вы могли догадаться, меня. В нашей компании давно повелись шутки насчет того, что Петя Воронцов якобы интересуется мужчинами. Не знаю, с чего это началось, возможно, причиной была его внешность, за которой он тщательно следил, некая манерность или то, что никто и никогда не видел его с девушкой, хотя противоположному полу он определенно нравился – все наши подружки в его присутствии начинали ворковать и прихорашиваться. В общем, не имею понятия. Хотя мы сдружились очень тесно, тогда я его об этом не спрашивал.
На выпад Вадика Петя никак не отреагировал; думаю многих это и настораживало – я имею в виду то, что шуточки подобного рода он всегда воспринимал очень спокойно и не отнекивался.
Когда я в следующий раз повернулся в их сторону, Дроздова уже чуть ли не легла на Петю своей грудью. Мне было так плохо, что я пил не переставая и через пару часов был уже хорошенький. Однако опьянение не сильно спасало меня от мыслей об Иришке. Мне не нравилось, что она была частью той же компании, что и я; что ее тут знали даже дольше, чем меня; что на ее поведение смотрели сквозь пальцы; что многие втайне меня жалели, но никто и слова ей не сказал. Я предчувствовал катастрофу, я опасался, что, когда придет час нашего расставания, весь мир рухнет.
– Выпей-ка. – Очутившись рядом, Петя пододвинул мне бокал.
– Куда