Зачем цветет лори. Марина Суржевская
она. – Я уже не в обители.
– Надень маску, – прошипел Ран Лавьер.
Оникс пожала плечами, подняла руки, закручивая волосы в тугой узел. От ее движения под свободной рубахой ясно обозначилась девичья грудь и проявились острые тугие соски. Аид почувствовал, как застучало в висках и в паху разлилось напряжение. Он понимал, что это чары, проклятая кровь раяны заставляет его тело так реагировать, лишает здравомыслия и привычной отстраненной холодности, лишая разума.
– Надевай… маску, – сквозь зубы приказал он и, отвернувшись, пошел к месту их стоянки. Магический аркан натянулся, заставляя Оникс идти следом, как собаку на привязи.
Однако аид недооценил упрямство бывшей монахини. Потому что когда он вышел на поляну, у его псов, холодных, жестоких убийц вырвался слаженный вздох. Лавьер с яростью обернулся и понял, что девчонка ослушалась его, ее лицо было открыто. Черная маска осталась где-то возле лесного ручья, а синие глаза блестели ненавистью и презрением, осматривая подобравшихся голодных псов.
– Ты упряма, – со вздохом сожаления сказал он, и Оникс закричала, потому что ее тело снова пронзила боль. Она упала на колени, судорожно пытаясь вдохнуть. Боль длилась лишь несколько мгновений, аид строго дозировал ее, желая не покалечить, а лишь научить послушанию. За много лет аид так отточил свое искусство боли, что действовал им не хуже клинка, с беспощадностью отсекая от чужих душ неповиновение и упрямство. Он умел подчинять. Любого, даже самого строптивого упрямца, даже самого сильного и волевого аид был способен сломать и подчинить. Поэтому он был верховным.
Девчонка подняла голову и посмотрела снизу вверх. И Ран Лавьер опешил от той ненависти, которую он увидел в синих глазах. Никакого смирения, никакой покорности, только ненависть.
Раяна.
Раяны никогда не сдавались, поэтому их можно было только убить. Раяны – это гремучие змеи, яд которых порабощает ум и тело, уничтожает. Аид знал это, знал, как и все в империи, как и его псы, которые сейчас застыли, глядя на стоящую на коленях девушку.
Гахар шагнул вперед, не спуская с девчонки глаз.
– Я привез перчатки, господин, – тихо сказал он.
Аид бросил перчатки на землю.
– Надевай, – холодно сказал он.
Оникс так и сидела, уткнувшись коленями в землю и раздумывая, стоит ли слушаться. Потом подобрала перчатки и засунула за пояс. Встала и пошла к костру, стараясь не обращать внимания на мужские взгляды.
– Смертниц тут кормят, надеюсь? – презрительно спросила она и протянула руки к уже остывающей на траве жареной утке.
Для чего расцветает лори?
После обеда путники снова двинулись в путь, и Оникс обрадовалась, что все же взяла перчатки. Потому что ей выделили лошадь, и дальше она поехала верхом. Не будь перчаток, ее ладони уже через лье покрылись бы волдырями от поводьев. Она ехала в центре, окруженная мужчинами, и постоянно чувствовала на себе их взгляды. Раяны были редкостью. За двести лет по приказу Владыки были уничтожены почти